Стучали колёса, так весело стучали, как марш, настоящий военный марш, бодро барабаня: На фронт! Чух - чух.… На фронт! Радовались пацаны в вагоне, врага бить едем. Вперёд, великая страна! Вперёд! Вперёд! На фронт! Чух - чух… на фронт! Студенты едут. Какие студенты? Солдаты едут! Вперёд! На фронт! Чух-чух…

Песни поют, хохочут, марши на свой манер переделовают, хохочут. Студенты, какие его мать… солдаты!

На смерть! Чух - чух … на смерть! - чёрт! - чух…на смерть! - из головы не выходит, уж лучше марши пел бы. Только чувство такое: не вернёмся, не вернёмся, точно знаю, не вернёмся. Чух…на смерть! Чух - чух.… Прощай, матушка! Прощай батюшка! Чух… на Восток…

Принять смерть в борьбе с русскими, сейчас модно, почётно и жутко романтически. Геройски погиб, зарыли как собаку без креста, а может, и не зарыли. Может валяться в канаве сточной, с лицом собаками объеденым, с глазами воронами склёваными, а от тела что осталось такой смрад на третий день, что не то что человек, зверь, унюхав со всех ног, прочь побежит, смертью несёт. Родителям крест железный, вечная память да лишняя пайка на сто грамм маргарина как же сын геройски.…Нет! Увольте! Не герой я. А родители думаю, переживут без маргарина. Спрыгну! И автомат выкину! Мне русские ничего не сделали. Если Гебельса с Гитлером чем- то обидели так это их, Гитлера с Гебельсом проблемы. Меня увольте! Точно спрыгну!

- Мартин! Мартин, очнись! Граница! В Россию въезжаем! Давай к нам выпьем за победу!

- Боже, какие идиоты! А ведь вместе учились. Вместе Шилера и Гёте зубрили. Россия! Победа! Тьфу! Мартин, Мартин сам дурак, раньше прыгать надо было! А теперь Мартин иди к друзьям, пей шнапс и держи автомат крепче. Россия за окном.

- Капрал сволочь! К тому же редкая! Как воняет! Это надо же пост придумал, у свинарника, кричит, здесь самое слабое место в нашей обороне. Ага, слабое, об этой деревне Советы ещё в двадцатом году забыли. За то наша армия вспомнила и нашла. Спасибо ей родной за это. Спасибо! Всё же лучше, чем вшей в окопах на передовой кормить и народ здесь приветливый. Я бы до конца войны здесь оборону держал. Но как тут воняет! Другого места капрал для обороны найти не мог, сволочь! Какая сволочь! Как воняет!

- Мартин! Мартин я картошечки горячей принесла, мамка наварила. Проголодался, небось. Поешь, Мартин пока твой злой начальник у деда Калитки самогонку пьёт.

- Конечно! Где ещё старому болвану быть! Не успели расположиться, а старая лиса уже знала, у кого лучший самогон в деревне. Опыт не пропьёшь! Ещё в первую мировую с русскими воевал. Ходил он к деду Калитке каждый вечер, повода у капрала было два: самогонка и впрямь была хороша и при том дед Калитка Иван Фёдорович в первую, тоже воевал, правда, по другую линию фронта. Но это не мешало старым воякам, за стаканчиком обсудить поражение немецкой армии в первую мировую. К радости односельчан, каждый вечер дед Калитка выигрывал первую мировую. О поражение капрала по среди ночи, объявлялось на всю деревню. Дед Калитка на санках вёз капрала в располжение роты, а капрал, лёжа на санках орал благим матом " Боже царя храни!".

- Фрау Нюрка, фрау Нюрка хорошая вы девушка или как это по-русски, баба душевная. Только, необразованна чуть-чуть. Немецкого, не знает, Шилера не читала, хотя от куда. Их тут дед Калитка, когда трезвый грамоте учит по " Сельскому вестнику " 1908 года. Хотя, что сужу? Сам хорош, уже два месяца свинарник охраняю, а по-русски с десяток слов всего выучил: Нюрка, первак, Дед Калитка, козья ножка, картошка и ещё слова три, четыре. Сразу скажу, друг друга понимаем без труда, Гёте им, конечно, не прочтёшь, но за жизнь поговорить вполне.

- Отойдёмте, фрау Нюрка картошку кушать, а то здесь так воняет. Мне кажется, зря я здесь свинарник охраняю, ни один партизан почуев такую вонь, близко не подойдёт. И что ты ко мне как это по-русски, баба душевная ходишь? Я здесь провонялся как сто дохлых кошек, не одна фрау не подошла бы, а ты ходишь радость русская моя, баба душевная, Нюрка.

- Если долго, долго повторять одну и ту же мысль, она обязательно сбудется. Это не я придумал, а йога точно знаю. Рассказываю, стоишь на посту около вонючего свинарника, закрываешь глаза, по возможности нос и медитируешь: хочу картошки горячей, хочу картошки и чудо, как дева Мария, со всех ног, с картошечкой горячей по снегу бежит, баба душевная Нюрка. Йога, одним словом! Картошка горячея?

- Да, Мартин! Мамка только, только с чугунка достала.

- Ну что говорил, йога! Говоришь капрал у деда? Ну, тогда пошли Нюрка картошку есть. Слава господину йоге, слава! Нюрке тоже слава!

- Ой, мороз, мороз не морозь меня, моего… Скушно! Скушно братцы! Ни рейдов по тылам противника, ни паровоза шоб подбить, ни самолёта из центра с секретным заданием. Сидим в лесу как туристы, мать их. Костры жгём, да песни поём. С вами стихами заговорил, ёлки- моталки! Приказываю! Приступаем к боевым действиям. Миколка! Берёшь лучших лошадей, подводу и пулей к деду Калитке. Узнаешь как обстановка в стане врага, наберёшь первака и дуешь на базу. А мы с комиссаром пока план боевых действий составлять будем.

- Ура командиру! Правильно! К деду Калитке это за всегда! Миколка! Шо не слышал, что командир приказал? На телегу и вперёд обстановку выяснять.