15.

- Миша! Мишенька! Проснись!
- А! Что? Почему? - Я подскочил и ударился головой. Стало больно. Было темно. - Кто здесь? Кто! - Я снова подскочил, и снова ударился головой. - Ой! Бля! - Я схватился за голову. - Включите свет!
Раздался шорох, чиркнула спичка, в огоньке пламени, щурясь, я разглядел чёрного кота, с горящей спичкой в одной лапе, с бутылкой пива в другой. Я потянулся ко второй руке, пока спичка не погасла. Пиво было холодным. Пил я его в полной темноте, кота видно не было, да и как его увидишь, в чёрной комнате. В темноте пиво выпил, и проснулся! Вот только вставать опасался, бился спросоня, стукался! Лежу и жду.
- Миша, ну как? Проснулся?
- Бегемот, ты что ли?
- Нет не я, крокодил, из Зимбвабве! Пиво тебе носит! Привет из Африки!
- Бегемотушка, я встать не могу! Сверху всё так и бъётся! Вся голова в шишках. Помоги дружок!
- Ну что с тобой делать? За хвост держись!
Я схватился за хвост, так мы из темноты и выползли.
- Пойдём! - Сказал Бегемот. - Вставай, вставай, и отпусти мой хвост! И так лысею, хвост он тоже орган, красиво выглядить хочет!
- Хороший орган! - Сказал я, вставая на ноги. - Нужный! Даже очень! - Я отпустил хвост Бегемота, погладив его на прощание.
- Идём! Так не отделаешься! Хвостик погладил, и всё? Идём, там нас Коровин ждёт. - Сказал Бегемот.
Мы пошли по узкому коридору, стены которого были облицованы белым кафелем, над головой качались, поскрипывая жёлтые, пыльные лампы. С обеих сторон, мелькали тяжёлые, железные двери. Бегемот на них не обращал, никакого внимаия. Его когти, царапали кафель противным звуком. Было противно. Мои ботинки, просто шлёпали и топали. Ну нет у меня когтей! Я стал пальцем, водить по белой стене. Стена запищала, как пенопласт по стеклу. Противно, но своё! Бегемот обернулся, наморщился и сказал:
- Миша, ты это как, специально? Или от баловства? Это как понимать? Почему идти мешаешь?
- Это чем же я тебе мешаю? - Спросил я, убрав палец от стены, кстати, уже очень грязный.
- Пищишь этим! - Бегемот указал на мой палец. - С ритма сбиваешь.
- С какого?
- А с такого! Раз-два, раз-два!
- Да ладно! - Я пожал плечами, вытер палец об штаны и зашагал дальше насвистывая. Руками, стен больше нетрогал. Бегемот ругается, но главное - грязные они!
Скрипнула, тяжело вздохнула и открылась железная, толстая дверь. За дверью я увидел тусклую лампу, и несколько теней.
- Пошли, что ли! - Ткнул Бегемот меня в ногу.
- Сам иди! - Сказал я. - Я тебя здесь подожду. Тихо здесь!
- Тоже мне! Ожидатель нашёлся! А ну, иди! - Кот вцепился мне в штанину, и втащил меня в комнату.
Интересная комнатка оказалась. По средине стоял стул, на котором сидел, толстый и седой голый мужик. В руках его был рычаг, который торчал из пола. Перед ним был натянут чёрный блестящий занавес. Одежда его висела на одноногой вешалке справа от него. Ну, впрямь театр! Одного зрителя. Перед занавесью ходил Коровин, во фраке и с жёлтой бабочкой. Мужик глазами неотрываясь, следил за прохаживаюмся Коровиным, сжимая рычаг с такой силой, что руки его уже посинели. Мы с Бегемотом оказались сзади кресла, там молча и стояли.
- Ну? - Спросил Коровин. - Решился? Или можно, ещё всё это бросить, и тогда иди, одевайся и брысь отсюда! Очередь за тобой, ой какая!
Мужик затрясся, и ещё крепче вцепился в рычаг.
- А если я это сделаю, то я точно? - Спросил он у Коровина.
Коровин ухмыльнулся, подошёл к мужику наклонился и как гаркнет:
- Ты это что, бля! Сомневаться надумал? Так я тебя быстро отправлю, туда откуда пришёл! Хочешь?
Мужик затряс головой. Бегемот прошептал мне на ухо:
- Моя школа! Молодец Корова и бантик у него на шее симпатичный!
- Да я нет! Да это не то, что вы подумали! Кстати у вас пятнышко на брюках. Не помешает? - Сказал мужчина, нагнувшись к ногам Коровина, заискивающи смотря ему в глаза.
- Где? - Коровин нагнулся и принялся внимательно рассматривать свои брюки.
Бегемот беззвучно смеялся, показывая лапой на Коровина.
- Всё одно! Засранец! - Бегемот трясься от смеха. - Ему, что фрак, что скафандр косманавта, всё одно, засрёт!
- А у тебя, даже трусов нет! - Вступился я за Коровина. - И задницу небось не подтираешь!
- Я! - Заорал Бегемот. - Я! Да как ты мог Миша! У меня всегда задница чиста, как блюдце у хорошей хозяйки! Посмотри! Ни одного микроба!- Бегемот задрал хвост, и повернулся ко мне задом.
Коровин встрепенулся, мужчина оглянулся, а я пнул Бегемота, но не сильно, а так чтоб знал, и не приставал со своим стерильным задом.
Бегемот, долетев до стены, шмякнулся и тихо мяукнул, Коровин, улыбаясь, протянул мне руку.
- Несказано рад! Рад вас видеть Миша! - Поглядев на Бегемота, который тряс головой около стены, - добавил, - можно я его тоже?
- Нет! - Закричал я. - Нельзя! У тебя мужик голый, какого то чёрта сидит!
- Да посидит ещё! Что с ним будет! - Отмахнулся от меня Коровин, и поднял ногу, целясь в кота.
- Ненавижу! - Заорал я. - Ненавижу голых мужиков, Коровин!
- Я их тоже не люблю. - С сожалением, сказал Кровин и опустил ногу, поглядывая на Бегемота, который тряс головой у стены.
- А я? - Встрепенулся мужик, и поглядел на вешалку. - Мне то, что делать?
Я и Коровин посмотрели на мужика. Бегемот очухался, и тоже посмотрел.
- Так мне что делать? - Ещё раз спросил голый мужик, одной рукой прикрывая срамные места, другой, держась за рычаг. Он всхлипнул, обвел всех взглядом, и жалобно спросил. - Может дёрнуть?
- Дёргай, скотина! - Махнул рукой Коровин.
Мужик схавтившись двумя руками, за рычаг напрягся, лицо его стало очень красным, даже синеватым, глубко вздохнул, повис на рычаге и опустил его вниз. Он стоял рядом с рычагом, улыбаясь, потеряв стыд. Радостно улыбаясь, уже не пряча, а наоборот, выпячивая свои мужские достоинства.
- Тьфу! - Сплюнул Бегемот.
- Тьфу! - Плюнул я.
- Всякие нужны! Такие тоже. - Заметил Коровин, и не стал плеваться.
- Сделал это! - Завопил мужик, подняв руки вверх. - Я сделал!
- Ну-ну! - Покачал головой Бегемот.
- Ну-ну! - Сказал я.
- Так-так! - Сказал Коровин, покачал головой, и пошёл к занавеске.
Взял её за край, и спросил у седого:
- Готов?
- А то! - Седой удолетворённо хлопал ладошками, себя по голому пузу.
Коровин усмехнулся, и резким движением откинул штору.
Опа-на! А мы вас здесь и не ждали! Да с петелькой на шее, люк под ногами! Опа-на! Каблучки короткие оказались, да? Жалость, то какая! Крышка упала, на верёвке повисла! Жаль, однако, молода совсем. Опа-на! Хрипит, ногами дрыгает в воздухе. А красивая! Молодая ещё!
Я отвернулся. Бегемот, закрыл глаза, подполз ко мне, уткнулся в ногу и тихо засопел. Коровин стоял и улыбался.
Лицо седого скривилось, после того, что он увидел за занавеской. Он скривился, посмотрел на рычаг, и плаксивым голосом сказал, не известно к кому обращаясь:
- Это же, жена моя, - Всхлипнул и добавил. - Последняя.
- Бывает! - Ответил Коровин.
- Почему? - Зарыдал голый седой, смотря на тело, которое билось в конвульсиях. С ноги у женщины упал туфель, седой смотря на Коровина, подполз к нему, поднял, прижал к толстому животу, и зарыдал ещё горше. Стал расцеловывать туфель, облизывая его. Тьфу, господи! Поднял глаза, вынул каблук изо рта, и запричитал, смотря на дёргающиеся ноги:
- А-а-а! Не знал я, что так получится! А-а-а! Прости, милая, любовь моя, горе то какое! - Выл голый мужик, теребя её туфель.
- Повешусь! Отравлюсь!- Заорал голый мужик, целуя туфель.
Коровин пожал плечами, Бегемот расмеялся, а я не знал, что мне делать.
- Не повесится, спорим, на бутылку коньяка! - Сказал Коровин, хитро смотря на Бегемота.
- Ага, утопится! - Сказал Бегемот, смотря на пыльный бетоный пол. - Я тебе что, дурак, Коровин? Или у меня завод коньячный, свой?
- Ну и ладно, нет в тебе Бегемот, романтики! - Коровин с надеждой посмотрел на меня. - Может с тобой, Миш, поспорим?
- А почему, и нет? - Сказал я, и вывернул карманы. - Видишь Коровин, пусто! Я готов спорить, на то, что его, мужика этого, от угрызений совести в эту минуту разорвёт на части, не вопрос! - Но только на хвост Бегемота! Больше у меня нет ничего!
- А мой хвост, у тебя есть? - Спросил меня Бегемот. - Не хорошо так, Миша! Чужими хвостами бросаться!
- Идёт, идёт! - Радостно закричал Коровин, и погрозил кулаком Бегемоту. Добавил. - У-у-у! Тварь почти безхвостая!
- Ну, это мы ещё посмотрим! - Прошипел кот. - Ты ещё на мои усы, поспорь!
- А, что? Идея, а Миша! На усы?
- Ну, это уже, слишком! - Сказал я, смотря на сердитого Бегемота.
- А мне что делать? - Печально спросил седой, голый мужик, с туфлёй в руках.
- Вешаться! - Закричали в один голос, я, смотря на мужика, и Бегемот, внимательно рассматривающий свой хвост. - Тебе что терять, мужик? - Ласково спросил Бегемот. И продолжил. - Правильно, нечего! Так что, будь любезен! - Бегемот задрал морду и посмотрел на потолок. Мужик тоже посмотрел на потолок.
- Не на чем. - Сказал он.
- Точно, не на чем! - Печально подтвердил Бегемот. - Вот, бляха-муха, теперь строят! Ни сучка, ни крючка, даже люстру повесить не на что! Не то, что человека! - посмотрел на мужика, - голого, с туфлёй и угрызениями совести!
- А мне, совсем другое обещали! - С обидой крикнул мужик, смотря на Коровина. - Говорили, от всего, что дорого откажешься, будешь президентом! И я как дурак, поверил! - Мужик всхлипнул.
- Почему как? - Спросил Бегемот.
Коровин пожал плечами:
- А кто знал, что они, на тебя, спорить будут? - Спросил он у мужика, показывая рукой, на меня и Бегемота. Сам и ответил. - Никто, и не знал! Правда? - Спросил он у кота. - Что, всё честно?
- А как же! - Ответил Бегемот, внимательно смотря на потолок. - Миш, а Миш? Может всё-таки, в потолок можно гвоздь вбить, чтоб твой ремень, этого выдержал? - Бегемот кивнул на мужика, который сидел на корточках и схлипывал, с туфлёй в руках. - Ты как думаешь? Или мы его так удавим?
- Так не честно! - Закричал Коровин. - Спор, есть спор! Пусть сам петлю накинет. А там как хотите! Дело ваше!
Мужик, отбросил туфлю и тихонько завыл, усевшись голым задом на белый кафель.
- Слабак! - Сказал Бегемот. - А ещё президентом стать хотел. Пшёл, вон отсюда! Такой спор испортил!
Мужик потянулся к вешалке.
- Вон! - Крикнул Бегемот.
Седой голый мужчина бросился к двери. Открыв дверь, он обернулся и спросил:
- А жена как же?
- Пусть повесит. - Ответил Коровин. - Хуже не будет.
- А брюки можно получить?
- Вон! - Крикнул Бегемот. - Туфлю забрать можешь!
Хлопнула дверь. Коровин с Бегемотом расмеялись.
- А знаешь, Миша, что самое смешное? - Спросил, давясь от смеха, Коровин.
- Что? - Спросил я.
- То, что он, станет президентом! - Хохоча, выкрикнул Бегемот.
- Без штанов? - Засомневался я.
- Ха-ха-ха! Ой-ёй-ёй!
Больше я ничего не услышал. Вот так!

16.

Аззелло сидел и грустил на бортике басейна. Печально смотря на плавающих в бассейне. Плавающие плыли по кругу, против часовой стрелки, и уже не первый час.
- Сколько ещё? - Тоскливо думал Аззелло, помахивая ногой. - Вода, небось, прокисла и воняет, а они всё плещутся.
Слава богу! Хватило кислорода, вот Бегемот скотина, ныряй, говорит, ничего не бойся, там полный аквапарк! Ну, я и нырнул, он только забыл сказать, где выныривать! Я бы его самого! Очень хорошо, снова воздуха вдохнуть. В бассейне, с шумом как от ста моржей вынырнул, схватился за бортик, и давай дышать чистым кислородом, и озираться, где это я?
- Ты кто? - Спросил меня, рыжий маленький мужчина, с перевёрнутым правым глазом. Который, вроде смотрел на меня, а вроде в басейн, наблюдая за телами, которые в нём плескались.
- Я? - Я задумался, стараясь отдышаться, на всякий случай оттолкнулся от бортика, медленно двигая руками, стараясь остаться на плаву, еле-еле шевеля ногами. - Я? - Переспросил я.
- Нет, я! Ты что, дурак, или сантехник, которого в унитаз смыло?
- Не сантехник! - Ответил я, и замотал головой. На всякий случай, отплывая на середину басейна. - А что? - Поинтересовался я. - Мешаю?
Вокруг меня, плавали мужчины и женщины, некоторые очень даже симпатичные, я даже поправил намокший галстук, с очень серьёзными лицами. Мужчины пытались на плаву, подкурить мокрые сигареты, доставали мокрые спички. Чиркали им, но у них ничего не получалось, они выплёвывали в сердцах сигареты в воду, те намокали ещё больше, бумага разползалась, в итоге на поверхности воды, плавали большими стаями, табачные крошки вперемешку со спичками. Прямо как в писсуаре, городского туалета.
Рыжий скривил лицо и перестал болтать ногой. Было видно, что он мной заинтресовался.
- А ты откуда такой, умный взялся? - Спросил он.
- А можно я вылезу? - Спросил я, выплёвывая из-за рта, четыре незажёных спички, кусочек бумаги и горсть мокрого табака. - Тогда всё раскажу. А то, как в сортире бултыхаюсь.
- В круг! - Сказал Аззелло, скучающим голосом, уже даже не посмотрев на меня. - Много вас таких тут водолазов всплывает разжалобить - не получится! В круг! Я сказал! А то!- И сверкнул своим ненормальным глазом.
И я ему поверил. Проклиная Бегемота, и иже с ним, направился к группе товарищей, совершаюших круговой заплыв. Пристроился за тощим мужиком, в синих семейных трусах, которые болтались в воде на пол басейна. И поплыл по кругу, против часовой стрелки. Прошло, наверное, минут сорок, мужик в трусах стал потихоньку тонуть. Чаще глотать воду с табаком, реже двигать руками. Огромные синие трусы, тащили на дно его тощие ноги, которые уже даже и не двигались. Я подплыл поближе, схватил его за волосы, поднял его голову над водой и оглянулся на рыжего. Рыжий спал. В это время, мужик в трусах укусил меня за руку. И как он смог? Я машинально отдёрнул руку. Он, махая трусами как плавниками, медленно пошёл на дно, пуская пузыри. Все плывущие на секудну остановились.
- Ещё один! - Крикнул кто-то из них. Кто-то засмеялся, кто-то вскрикнул, прошла небольшая волна. Все молча поплыли дальше.
Рыжий вздрогнул, открыл один глаз, осмотрел плывущих, удолетворённо качнул головой, и снова закрыл глаз.
Теперь передо мной плыла девушка с белыми волосами и длиными ногами.
Я набрался сил, выплюнул спички из-за рта, и откуда они берутся? Спросил у неё шёпотом, между гребками:
- Барышня, а барышня? Как вы думаете, мы тут долго прохлаждаться будем? А то у меня, насморк, как некстати впрямь. А тут если совсем промокну, не дай бог, что серьёзней? Вы как думаете?
Девушка плыла молча. Как мне показалось, только быстрее.
Я стал гребсти с удвоеной силой, стараясь её догнать.
- Девушка! Подождите! А то мне спички мешают! Тьфу! И откуда их столько? Куда плывём то? Финиш где? А то у меня…
Не переставая плыть, она обернулась ко мне. Такого злого взгляда, не видел раньше. Утопленики и то радостней смотрят.
- Ты кто такой? - Спросила она сквозь зубы. - Пловец хренов! Примазываешься, с новыми силами? Тебя кто послал?
- Меня? - От неожиданости я чуть не захлебнулся. - Бегемот, с Коровиным.
- Так вот, ты передай своим зверям, коровам или жирафам, мне всё равно, что от нас они квартиры не дождутся, будь ты хоть чемпион олимпиский! Понял, умник? Будешь мешать, утоплю!- Девушка плеснула мне в лицо грязной водой, отвернулась и поплыла быстрее.
Я ничего не понял, но обиделся. Булькнул ей вслед:
- Хулиганка!
Выплыл из круга и поплыл к бортику. У бортика, кстати, табака и спичик плавало, намного меньше. Можно сказать, почти чистая вода.
Я подплыл и взялся за бортик, пытаясь вылезти. Рыжий сначала открыл один глаз, увидев меня, открыл второй, вскочил, схватился за палку, которая лежала рядом с ним, размахнулся, и заорал:
- В круг!
Я вжал голову в плечи.
- Аззелло! Нет! - Раздался, знакомый голос.
Аззелло опустил шест, я обернулся.
Гоня перед собой волну по середине басейна, не обращая внимания на плывущих, в резиновой лодке, к нам в фонтане брыз, грёб Бегемот. Мокрый, он каждую секунду, фыркал и тряс усами, с которых капала вода.
- Нет, Аззелло! - Орал он, не прекращая бить лапами по воде, иногда попадая по головам тех, кто совершал этот странный заплыв.
Аззелло, увидев такую картину, отбросил палку, и расхохотался. Я тоже улыбнулся, косясь на шест, но вылезать из воды не решался, ждал, пока подплывёт мой друг.
- Держись Миша! - Подплыв поближе, закричал кот. - Я тоже плавать не умею, так что держись крепче, друг дорогой!
Зелёная резиновая лодка, с треугольным штампом качества на боку, и котом на борту, в фонтане брызг, неумолимо приближалась ко мне. Аззелло подал руку, я вылез на бортик. Буквально через минуту, в то место у бортика, где я кис в воде, врезалась лодка Бегемота. Лодка задрала нос от удара, взбрыкнула как конь, качнулась с бока на бок, и Бегемот свалился в воду. Я и Аззелло склонились над водой. Но вода была такая грязная, что кота видно в ней не было, одни пузыри. Аззелло закатав рукав, пошарил в воде рукой, ничего не достав, достал из воды руку, и пожал плечами. Я вздохнул, снял мокрый галстук и ботинки. Нырнул ориентируясь по пузырькам. Я не сразу нашёл Бегемота на дне, потому что он своим хвостом разгонял пузырьки воздуха в разные стороны. Я так и метался из стороны в сторону, вроде играя в пинг-понг. Когда пузырьки закончились, а хвост упокоился на дне, как ленивый налим, я его и увидел. Схватил рукой и потащил наверх. Голова Бегемота болталась, лапы повисли, я испугался, забыв о том, что и самому вдохнуть, не помешает. Спасибо Аззелло, руку подал, и Бегемота с хвостом помог вынуть.
Бегемот без движения, не подавая признаков жизни, лежал на бортике. Я и Аззелло, склонившись, стояли над ним.
- Надо искуственное дыхание делать. - Задумчиво сказал Аззелло. - Рот в рот. - И поглядел на меня.
- Я? - Спросил я. - А я, почему? Может, Коровина позовём? Он его любит. - С надеждой спросил я, смотря на Аззелло.
- Нет, не успеем. - Сказал Аззелло. - Здохнет!
- Вот, ну за что мне? Если котов целовать, это как? Какая филия? Кото, что ли? - Я закрыл глаза, зажал нос, вдохнул полную грудь и нагнулся над Бегемотом.
- Я тебе, что шарик воздушный?
Услышал я, открыв глаза. На меня смотрел лежащий Бегемот.
- Ещё бы чуть-чуть, ты бы мне хвост надул! Вот истина, заставь дурака богу молиться! Тебе Миша только шины надувать! А целоваться зачем лез, пока я без помощи был? Уж больно это на приставание смахивает! Кто научил?!
Я кивнул на Аззелло.
- Я так и знал!
Бегемот посмотрел на Аззелло и фыркнул:
- Извращенец!
- Сам дурак! - Сказал Аззелло и отвернулся, незаметно стараясь ногой снова спихнуть Бегемота в бассейн.
Я наоборот, подпихивал Бегемота подальше от воды. Нырять больше не хотелось.
- Бегемот, водолаз ты наш, а ответь, ты почему лапами грёб? - Спросил я. - Где вёсла потерял?
Бегемот встал, отряхнулся, поцарапал ногу Аззелло, чтоб не приставал, отошёл от бортика и сказал:
- Не терял я их Миша, в этом вся и печаль. - Бегемот горько вздохнул. - Коты вообще, Миша что-то, если и теряют, так только тогда, когда у них это свиснут, или стырят или украдут, а сами никогда! Ты когда нибудь видел, чтоб кот кусок колбасы потерял?
- Так, украли значит? У тебя! - Удивился я.
- Украли. - Подвердил Бегемот, грустно добавил. - У меня.
- А кто? - Поинтересовался я.
- Эти! - Бегемот кивнул головой в сторону бассейна. - Его! - Посмотрел на Аззелло. - Олимпийская надежда! Весёлые старты! Может, они даже ему их принесли! А он их, куда то и пристроил!
Аззелло от возмушения, стал крутить глазом с бешеной скоростью, я даже испугался, что он у него вылетит, упадёт в бассейн и утонет. Ищи его потом, свищи!
- Лучше они у тебя лодку бы украли, а вёсла оставили! То-то, поплыл бы тогда! Да и на кой чёрт, мне вёсла без лодки? - Сказал Аззелло.
- Сегодня вёсла, а завтра самолёт. - Заметил Бегемот. - Нет мне к тебе веры, рыжий! В народе, не зря говорят рыжий - бестыжий! Мудрость это, народная!
- А причём тут самолёт? - Удивился Аззелло. - Нет, ты скажи, кошка мокрая, самолёт зачем приплёл?
- А за тем, - невозмутимо ответил кот, - что может после плаванья, ты, захочешь их парашютистами сделать, без парашютов! Тоже мне, тренер по двуборью! - Фыркнул Бегемот, и отодвинулся подальше от воды.
Аззелло с шумом выпустил воздух, взмахнул руками, хлопнул себя по ногам, потрепал руками по рыжей шевелюре, поднял шест, и очень недобро посмотрел на кота.
- Так говоришь, тренер? - Аззелло нацелился шестом в кота. - Говоришь мудрость! И про самолёт, это тоже ты сказал?
Опять за котом нырять! Грустно подумал я и стал снимать мокрые носки.
Из-за спины, с середины бассейна раздался вопль. Все оглянулись. На середине бассейна, та самая девушка, с белыми волосами и длинными ногами, взобралась на спину седому мужчине и старалась из-за всех сил опустить его голову под воду, при этом громко крича. Рядом никого из плавающих видно уже не было. Сил у мужчины видно осталось совсем мало или не осталось совсем, его голова медлено, но верно уходила под воду. Чем глубже погружался мужчина, тем громче кричала девица у него на плечах. Она уже не давила руками ему на голову, она била руками его по седой голове, создавая вокруг фонтаны брызг.
- Это что? - Спросил я и Аззелло.
- Олимпиская надежда! - Усмехнулся Бегемот, смотря на девушку. - А она, очень и очень, даже! Вот бы на неё голую, посмотреть, да Миш?
Тем временем голова мужчина скрылась под водой. Девушка, торжествующе крикнула и замахала руками. Над бассейном раздался торжествующий вопль.
- Да это, дочка папу притопила! - Сказал Аззелло. - Теперь квартира её. Вот и радуется. Ничего серьёзного.
- Не понял! - Сказал я. - Какая дочка? Чей папа? И при чём тут квартира?
- Ну, ты Миша как маленький! - Сказал Аззелло, принялся объяснять как школьнику. - Хорошая квартира, просторная в цетре Москвы, денег стоит нешуточных. У них там бабка представилась. Вот они её и делили. Понятно?
- Не очень! - Честно ответил я.
Аззелло вздохнул, посмотрел на меня как на дегенерата, оглянулся на Бегемота, вроде спрашивая, ты кого сюда приволок?
- Воланд отправил. - Сказал Бегемот, пожимая плечами. - А вообще он ничего.
- Повторяю, Миша! Слушай внимательно! Бабка в центре Москвы завернулась. Жила одна. Осталась квартира. Понял? - Спросил Аззелло, с жалостью глядя на меня.
- Понял. - Ответил я. - А дальше?
- Дальше - лучше, Миша, собралась родня, прошу заметить большая родня, и стали бабкину квартиру делить. Делили-делили, но так поделить и не смогли. Дошло у них до того, что один брат другому морду набил, а эта, - Аззелло кивнул в сторону девицы, - родной тётке, чуть глаза не повышкрябывала, вообщем форменное безобразие! Понятно, Миша?
- Я тебе что, дурак?! - Вскипел я. - Не тяни кота за хвост!
- Ты на что намекаешь? - Влез в разговор Бегемот.
- Да это не про тебя! - Отмахнулся я.
- Это как не про меня? Тут хвост только у меня! Так про кого это ты? - Бегемот ждал ответа.
- Ой, господи, вот пристал! Пословица это просто, или поговорка, не знаю! Что тут не понятного?
- Не хорошая это поговорка, Миша! Против зверей она! Ты бы лучше забыл её! - Сказал Бегемот.
- Народная мудрость! - Сказал Аззелло и замеялся. - А народ, сам говорил, не обманешь!
Бегемот посмотрел на свой хвост и промолчал. Ну что тут скажешь?
- Аззелло, прошу, не отвлекайся, Бегемот тут ни при чём, продолжай! - Попросил я.
- Так о чём это я? - Спросил Аззелло.
- О тётке с глазами! - Напомнил я.
- Ну, значит, так! Делили, они делили, день делили, ночь делили…
- Аззелло ты или сказочник или политик, сколько можно одно и тоже повторять? - Оборвал я его. - Ближе Аззелло к делу! Ближе!
- Как ты его, на счёт политика уел! - Вставил Бегемот.
- Заткнись! - Крикнул я.
Бегемот обиделся, отвернулся и стал наблюдать за бултыхающеся в бассейне девицей.
- Короче, - продолжил Аззелло, - не могли они её поделить.
Аззелло замолчал. Я ждал продолжение, но Аззелло не продолжал. Был слышен только плеск воды. Когда молчание затянулось, я тронул Аззелло за руку и спросил:
- А дальше что, было?
- А дальше, дальше не интересно, я мимо шёл, услышал, ну и.… Вот и всё!
Аззелло, скучающи, зевнул, и снова замолчал.
- Что всё? - Спросил я.
- Всё! - Ответил он. - Поделил!
- Как?
- А так! Кто на поверхности останется, того и квартира!
- Это значит, вроде дерьма, которое не тонет! - Сказал Бегемот. - В ком дерьма больше, тот и не тонет! Правильно выражаюсь, Аззелло?
- Точно! - Подтвердил Аззелло.
- И что они согласились? - Изумился я.
- Все как один! Жилплощадь в цетре Москвы - не шутка! Поплыли все как один, как только предложил.
- Ну да? - Снова удивился я.
- Миша, ты, что как не родной, за три квадратных метра с унитазом, в районе Садового кольца, любой руку до плеча отдать готов, даже две, если и ванна есть. А тут метров сто пятьдесят и потолки - три сорок! Ты что не понимаешь? Или, - Бегемот с подозрением посмотрел на меня, - ты что, не москвич?
- Не-а! Киевский! - Ответил я.
- Я так и знал, Аззелло, с провинции! - Грустно сказал Бегемот. - И что делать будем?
- Почему так грустно, Бегемот? - Спросил я. - Киев, это что - провинция?
- Почему, красивый город. - Уклонился от ответа Бегемот.
Аззелло не оглянувшись, запрыгнул в лодку Бегемота и погрёб руками в сторону белокурой дамы плавующей между островами табака и спичек. Не обернулся даже, вот гад!
- А ты что хотел? Правды хотел, а он лодку угнал, сволочь! Без вёсел! Руками погрёб, к этой, курве белой!
- Может у них любовь? - Возразил я Бегемоту.
- Ага! Метров на сто пятдесят, квадратных! А ты что Миша, не хочешь жить в Москве?
- Нет!
Бегемот подпрыгнул.
- Как нет?
- Так! А что тут такого? - Удивился я.
- Миша, ты сам понимаешь, о чём ты говоришь?! - Бегемот постучал себя по голове между ушей. - Ты же умный как-никак! Или мне это только кажется? Может ты, воды грязной нахлебался? - Спросил Бегемот. - Ну, тогда ладно, - успокоился он, - клизьму сделаем, угольком накормим. Ты Миша главное не переживай, просто раслабься!
- Я тебе сейчас раслаблюсь! - Закричал я. - Я тебе как человек простой, клизму делать не буду, я тебя просто утоплю! Без вёсел и лодки! Как спас, так и…!
- Ой-ой-ой! Испугал, ежа мокрым яблоком! Ты мне клизьму в угол всего не ставь, говорю! Может и не прав, так что? - Бегемот замолчал. Тоскливо смотря, вслед удаляющейся лодке. - Вот если бы я плавать умел! А ты, Миш, как? - Бегемот с надеждой посмотрел на меня.
- Барахтаюсь! - Скромно ответил я.
- Как катер, моторный? - Спросил Бегемот.
- Как байдарка! - Снова, очень скромно ответил я. - Двойная!
- Ну, ты Миша, даёшь! - С восхищением посмотрел на меня Бегемот. - А не врёшь? Вправду, как пароход? Туды-сюды можешь?
Я кивнул головой. Могу вроде!
- Ой, Миша даже поверить не могу! - Бегемот обнял меня за плечи. - Я тебя правильно понял, то есть, и туда, и сюда? Как акула. Правильно?
Я окинул взглядом бассейн. Не вопрос!
- Могу! Как дельфин!
- Тогда Миш, просьба к тебе, личная такая, можно сказать интимная,- Бегемот подпрыгнул и лизнул в меня в губы.
Я сплюнул, и сбросил с себя кота.
- Тьфу, на тебя Бегемот! Ты это что, гад, задумал? Целоваться со мной, под плеск волн, а?
- Это не то, что ты думаешь. - Смущённо ответил кот. - Это я от восторга.
- Не знаю я такого восторга, чтоб с котами целоваться, в губы!
- Миш, да ладно, ну с кем не бывает?
- Со мной не бывает! - Горячился я. - Я за всю свою жизнь, ещё ни одного кота, пусть самого красивого и пушистого на улице не целовал!
- А когда рот в рот? - Кот хитро улыбнулся. - Всё! Проехали, Миша! Всё! Всё! Без поцелуев и других форм любви!
- Хорошо. - Я отошёл, гнев угас. Протянул руку, чтобы погладить Бегемота, почти сразу отдёрнул. Бегемот ухмыльнулся. Сейчас скажет хоть слово, по этому поводу, утоплю! Подумал я.
- Миша, Аззелло, догонишь? А то он, сам видел, мою лодку со знаком качества без вёсел угнал, не спрося.
Я посмотрел в сторону лодки. Аззелло, неумело грёб в сторону барышни, растопырив пальцы, отгребсти за это время успел, максимум метров на пятнадцать.
- Смогу! - Ответил я Бегемоту.
- Ну и чудненько, ну и ладненько! - Бегемот от удовольствия, подпрыгнул, потёр передние лапы. - Миш догони гада, угоньщика рыжего, и утопи сволочь! Что б впредь, не делал такого! Мордой его в стихию, мордой!
- А может, мы его здесь подождём? - Спросил я Бегемота, плыть ему, особо некуда! Сам явится! Бассейн, не море, и даже не река! Зря ты волнуешся, Бегемот!
- Ты его не знаешь. - Задумчиво ответил Бегемот, внимательно следя за своей лодкой.
Лодка, приблизилась к плавующей девушке, заслонив её от нас. Бегемот в большом волнении вскочил мне на плечи. Стараясь разглядеть, что происходит на середине бассейна.
- Вот так! Так я и знал! - Причитал кот, впиваясь когтями мне в плечи. - Так и знал, знал! Пропала лодка, с треугольником, без вёсел! - Бегемот зарыдал у меня на плечах. Стало мокро, я поёжился. - Да хоть ты не трясись! - Сквозь слёзы заорал Бегемот. - Аззелло топить не захотел, теперь терпи! Печаль во мне, как океан!
- А может, вернётся? - С надеждой спросил я.
- Как же, вернётся! - Всхлипывая, ответил Бегемот. - Это тот, кто вернётся! Баба одинокая, с квартирой в центре, такое, можно сказать, раз лет в сто бывает! Молодая, баба! Белобрысая!!! - Бегемот зарыдал с новой силой и погрозил лапой в сторону бассейна.
- Так сука она, Бегемот! - Удивился я, его рыданием. - Всю родню, ради квартиры какой то, притопила. Тоже мне, нашёл Белоснежку! Её семь гномов уже тю-тю! На дне!
- Ты, Миш, ничего не путай! Не какой-то, а в центре! - Ответил кот, вытирая слёзы, - а кому в центре пожить не хочеться, хотя бы разок?
На середине бассейна, раздался лёгкий хлопок, над водой образовалось облако белого дыма, скрывшее от нас лодку с Аззелло.
- Вот и всё! - Обречённо сказал Бегемот. - Кончилась квартирная философия!
Облако не рассеивалось, а наоборот, сгущалось всё больше и больше, оторвалось от воды, и унеслось вверх. На воде ничего не было, ни Аззелло, ни девки, лодки тоже небыло. Вода в бассейне заволновалась, подул ветер, на бортик стали накатывать волны, с каждой секудной всё больше и больше, стало темнеть. Я захотел отойти от бортика, чтоб не брызгало, но не успел, окатило водой с ног до головы. Это был уже не ветер! Ураган!
- Ты что, Миша! Давай лапу, тьфу! Руку!
Бегемот соскочил с моих плеч, схватил меня за руку, повернулся к бассейну, подтолкнул меня к воде, сквозь шум ветра и волн, крикнул:
- Прыгай!
- Куда? Ты что, с ума сошёл?
- Прыгай, говорю! А то поздно будет!
Стало совсем темно. Ветер выл так, что хотелось заткнуть руками уши. Бегемот, дернул меня за руку, я зажмурил глаза, в чём небыло никакой надобности, всё равно ничего уже не было видно, и прыгнул.
Последнее что я подумал, что Бегемот не умеет плавать, и что жить в центре Москвы, наверное, совсем неплохо…

17.

…ух!
- Ух! Ух! - Бегемот затряс головой. Он задрал хвост, выплюнул воду, тонкой струйкой из-за рта, прямо мне на босые ноги. Я протёр глаза, и огляделся. Вид у меня был, конечно, ещё тот. Мокрая рубаха местами подраная, особено, на плечах, с петухами на спине, если конечно они не захлебнулись, штаны с которых течёт вода и один носок на правой ноге. Кто-то может расмеяться, и спросить, а что должно быть два на правой ноге? Нет! И не смейтесь, вам бы с моё! Если бы на правой ноге было два носка, я один бы из них надел бы на левую. Так что, будьте серьёзней! Мне и так тяжело! А тут ещё с носками запутался, он один, а ноги то две. Что делать? Ещё пять минут дружбы с Бегемотом, и останусь голым. Подумал я, задумчиво шевеля пальцами левой ноги.
- Ух, Миша! Ух!
Бегемот ухал не как кот, как филин.
- Вот и искупались, поплескались, можно сказать! - Сказал Бегемот.
- Да уж! - Ответил я, внимательно расматривая свою левую ногу, сравнивая её с правой. - Бегемот хочешь носок? - Продолжил я. - Почти того, чистый? В бассейне купаный!
- Ух, Миша! Ух!
- Ты что ухаешь, кошка подводная? Нужен тебе носок, или нет? - Завёлся я.
- Ух! - буркнул Бегемот, положив мне голову на колени.
Я помотрел на него, его рот был весь как ёжик утыкан спичками. И верно, кроме ух, он вряд ли мог что-то сказать. Мне стало очень смешно, я хмыкнул. Бегемот посмотрел на меня грустными глазами, стало стыдно, и я стал по одной, вынимать спички из его пасти. Бегемот молчал.
"Ух" - я это понимаю, но как он говорил "Миша", наверное, для меня навсегда останется загадкой.
И только я достал, последнию спичку, Бегемот фыркнул и вскочил. Оглядел меня, презрительным взглядом, обошёл вокруг и сказал:
- Ну, у тебя видок! Даже петухи на спине почти издохли! Донырялся! - Бегемот укоризнено покачал головой. - И как с тобой, в люди идти прикажешь?
Я повертел мокрым носком на пальце, и швырнул его в кота, уже не спрашивая его, нужен он ему или нет.
Бегемот открыл рот, наверно, хотел ещё что-то сказать, но носок заткнул этот фонтан красноречия. Правда, не надолго. Бегемот, захрипев, упал на спину, пару раз дёрнул лапами и затих. Я подскочил к коту, выдернул носок у него из пасти, и пару раз ударил его голову об пол, легонько, чтоб язык не запал. Потом наклонился, и прислушался к его дыханию. Бегемот открыл один глаз, потом второй, укусил легонько меня за нос, расхохотался, и сказал:
- Что Миша, обосрался? Будешь знать, как в кота носками грязными кидаться!
Мне захотелось, схватить этого гада за хвост и с размаху об стену. Чтоб уже по настоящему, чтоб не прикидывался, сволочь! Только я протянул к нему руку, Бегемот с шипением отскочил. Почувствовал, гад хвостатый!
- Ты Миша эту затею брось! - Сказал Бегемот.
- А ты! Ты! - Я задохнулся от возмушения. - Ты! - Больше на ум ничего не приходило. - Ты, ты, ты!
- Я! - ответил кот. - Хочешь, повторю? Я! Я! И ещё раз я! - И помахал перед моим лицом хвостом
- Доигрался! - Прошипел сквозь зубы я. - Ну, теперь держись! - И кинулся за котом.
- Держусь, Миша, держусь! - Весело заорал Бегемот, вскочив на унитазный бачок, который располагался под потолком.
Я схватился за трубу, которая шла от бочка вниз, и затряс её со всей силой.
- Слезай сволочь! - Кричал я.
- Пока носки не оденешь не слезу! - Сверху кричал Бегемот. - Разружайся! Носки оденешь, тогда и поговорим!
- У-у-у! Гад! - Устав трясти трубу, я уселся на унитаз, Бегемот сверху шипел. А я грозил ему кулаком. - Слезешь, утоплю! - Кричал я ему.
- Очень надо! - Отвечал он.

- А вы что в сортире делаете? - Спросил Коровин. - Бегемот ты там что, птиц под потолком ловишь?
- Журавлей! - Ответил Бегемот Коровину.
- Каких журавлей? - Удивился Коровин. - Тут зверя, больше мухи не летает!
- А ты откуда Коровин взялся? - Спросил я, выкручивая брюки, сидя на унитазе.
- Как откуда? Открыл дверь с буковкой "Мэ", и вошёл! Больно приспичило, а тут вы! Мишь, может, освободишь унитаз, а? Хочется сильно!
Коровин танцевал, танец древних зулусов, подпрыгивая и тря ногу об ногу. Я внимательно смотрел на него, не прекращая выкручивать штаны.
- Мишь ты их досуха, досуха крути! Не торопись! - Сверху советовал Бегемот, - Посмотрим обоссытся Коровин, или, стыд потеряв, в букву "Же" убежит! А пляшет как, красиво! Хотя Миша и на тебя помочиться может!
Я посмотрел с опаской на Коровина. А вдруг вправду сможет? Решил встать, на всякий непредвиденный случай. Пока я вставал со своими мокрыми штанами, Коровин в прыжке снял туфель и запустил им в Бегемота, тот даже мяукнуть не успел. Свалился прямо мне на руки.
- Попался! - Заорал я, схватив кота за уши. - Видишь Коровин! Попался, гад!
- Артелерией сбили! - Скромно сказал Коровин. - Как самолёт противника!
- Так что, - на правах победителя, спросил я, - топить в унитазе будем?
Коровин поморщился. Бегемот, приходя в себя, затрепыхался.
- Может я сначала, того? - Спросил Коровин не переставя танцевать. - Чёрт с ним, с Бегемотом, пусть поживёт ещё минутку, писать больно хочется!
Я понимающи, уступил унитаз, отошёл в сторонку, чавкая мокрыми ногами. При этом, крепко держа Бегемота, одной рукой за уши, другой за хвост.
Коровин подошёл к унитазу и широко улыбнулся. Я ему тоже кивнул. Коровин растопырил ноги, перестав танцевать, наклонился над унитазом, и с облегчением вздохнул.
Ох, уж эти брызги! Переливаясь всеми цветами радуги при скудном освещение, тусклой лампочки под потолком.
- Ой, мороз, мороз! - Заорал вдруг Коровин.
От неожиданости, я выронил кота. Он стукнулся об пол, и шмыгнул за дверь.
- Ты чего разорался? - Со злостью, я спросил у Коровина. - Я из-за тебя кота упустил!
- Пою! А, пусть бежит! - Коровин счастливо заулыбался. Радуга прекратилась, Коровин дёрнулся, и принялся застёгивать штаны. - Миша ты не представляешь, какое это счастье! Простим Бегемота, хорошо?
- А я как?
- Чего как?
- А вот так! - Я развёл руками. - Рубашка драная, с полудохлыми петухами на спине, штаны мокрые, носков нет, только один с дыркой! Туфлей, тоже не вижу! Тебе Коровин хорошо, рассуждать, поссал и порядок! Штаны застегнул, хоть и грязные, и пошёл себе! А я?
Коровин застегнул ширинку, нагнулся внимательно расматривая свои штаны.
- Где грязные? - Спросил он. - Ну, если пару пятен есть, так сразу грязные, придумал тоже! Если хочешь знать, не грязь это, а крем-брюле! Очень даже вкусный! Кусочек остался, - Коровин ногтём отколупнул от штанины кусочек серого вещества,- Попробуй! Сладкий, только запылился чуть-чуть! Крем-брюле это!
- Это? - Спросил я и скривился. - Вот это, ты сам кусай Коровин! А меня уволь!
- Зря ты так, Миша! - Коровин вертел куском серого вещества на указательном пальце, правой руки. - Брюле! Крем! - Коровин лизнул, указательный палец. - Точно он! Хотя чуть-чуть засох. - Задумчиво сказал он, распробовав крикнул. - Миша! Это он! Точно!
- Кто? - Спросил я, оторвавши грустный взгляд, от своих босых посиневших ног на белом кафеле.
- Как кто? - Удивился, облизываясь, Коровин. - Крем! Настоящий брюле! Только засох маленько. Может, попробуешь? Если хочешь, я его зубами растолку?
- Не хочу! - Крикнул я. - Ни крема, ни брюле! Носки хочу чистые и ботинки на толстой подошве!
- Проблема что ли? - Коровин хлопнул в ладоши, поводил руками у меня перед глазами. Спросил. - А фрак Миша не желаешь? За дверями ресторация всё же? Там Мессир икру вкушает, и с дамами общается. К новым ботинкам, на толстой подошве, в самый раз! Так что?
Я пошевелил синими от холода пальцами на ногах, и кивнул головой. Тянуть смысла небыло. Фрак так, фрак! Телогрейка, пусть! Главное ботинки, ноги мёрзнут.
- Валяй! - Сказал я Коровину.
- Валяю! - Весело крикнул Коровин и затопал ногами.
Из под ног Коровина, появились клубы чёрного дыма. Чем чаще Коровин топал ногами, тем больше дыма появлялось. Коровин уже весь скрылся в клубах дыма. Мне показалось, что у него за спиной появился хвост. Но может, мне просто показалось. Когда дым развеялся, я стоял в чёрном фраке с чёрной бабочкой, и в чёрных блестящих ботинках на толстой подошве. Коровин, улыбаясь, стоял напротив, в тех же самых штанах с пятнами, извиняюсь! Кремом-брюле, засохшим! И грязными ботинками. Но с жёлтым галстуком. Рожа его, в улыбке расплылась на пол туалетной комнаты.
Я отодвинул его, Коровина, от зеркала, заглянул в него, зеркало, остался собой доволен, поправил бабочку, подмигнул лаковому ботинку и пошёл к двери. Туалет мне определённо надоел.
- Браво! Браво! - Захлопал Коровин, восторжено глядя на меня. - Лорд!
- Браво! Браво! - Заорал Бегемот, приоткрывший дверь. - Ну, ты Миша, как недорезаный большевиками капиталист! Банкир! Заводчик! Хоть сейчас на расстрел! - Бегемот подрыгнул, сделал сальто, приземлился около моих новых ботинок, влюблённо посмотрел на меня. - Был бы я Миша из ОГПу, я бы тебя, в секунду повесил! Такой ты красивый, франт даже! А Коровина, в лагеря, лет на десять упёк!
- А меня, почему в лагеря? - Обидился Коровин.
- А потому что, у тебя штаны грязные, может там, к чистоте приучат! Такого как ты вешать стыдно! С тебя, вон, грязь сыпится! Повесь тебя, так на головы сознательных граждан, грязь сыпать будешь?
- Не буду! - Обиженно сказал Коровин. - Это не грязь! Это Крем-Брюле! Вкусный даже, только засох немного!
- Ага! - Сказал Бегемот, - тот-то тебя прохожие облизывать будут, эскимо ты наш, непомытый! Пошли Миша, Мессир ждёт!
Я распахнул дверь и вышел, скрепя и сверкая новыми ботинками.

18.

Месиир сидел за столиком вокружении трёх дам, и ел икру. Не врал Бегемот! Две дамы были совершенно голые, а одна одета в белое платье, с белой накидкой, и вуалью тоже белой, скрываюшей её лицо. Мне стало как-то не удобно, что ли? Я замедлил шаг, хотел присесть за соседний столик. Но кот, ухвативший меня за штанину, и потащил к столу Воланда.
- Ты что, гад, делаешь? - Зашептал я, упираясь. - Ты что не видишь, что у Мессира интим намечается?
- Дурацкая у тебя голова, Миша! И думаешь ты подурацки, хоть и ботинки новые! Какой интим? Ты где его, этот интим здесь видел? Журналов начитался? - Бегемот завертел головой в разные стороны. - Где?
- А это? - Я указал рукой в сторону стола, за которым сидели голые бабы и Воланд.
- Ах, эти! - Бегемот расмеялся. - Так это не бабы Миша! Это ведьмы!
- А что они нагишом, икру трескают, и не стесняются?
- Форма одежды у них такая! Ведьмы же, всё же! Я вот тоже без штанов хожу, так что, если так удобней?
- Так у тебя шерсти сколько, а у них? Бестыжие!
- А у них, у них, - Бегемот внимательно посмотрел на ведьм, - у них, смотри какие волосы длинные!
Я присмотрелся, и точно! Длинные, ноги! Ну, волосы, тоже ничего, рыжие. Сидят бестыжие, за обе щеки икру уминают. Посматривают в нашу сторону, хихикают! Вот блин! Я покраснел. Бегемот, облизнулся. Зацепил меня когтем за носок, не отрывая взгляда от девок, промурлыкал:
- Пошли, что ли?
Я огляделся. Нет входа, нет выхода. Три стола пустых, и всё! Столовая или пельменая, в лучшем случае. На стене плакат: "Хлеба с икрой к обеду в меру бери, хлеб и икру, все жрать хотят, ими не сори, с собой забери!" Бред какой то, хочу сбежать, а Бегемот гад, прилип к ноге, не оторвёшь! Как протез!
- Пошли к Воланду Миша! - мурлыкает.
- Пошли. - Сказал я, прихрамывая. - Ты только от ноги отстань. А то прицепился, как пиявка! Идти неудобно. Как калека, бреду. Вон твои ведьмы голые смотрят, и хихикают!
- Не уж то? - Удивился кот. - Точно хихикают?
- Куда точнее! И Воланд ухмыляеться!
- Воланд?! - Вскрикнул Бегмот. - Сам Мессир! Ухмыляется! Вот это да! Бегом Миша! Бегом! К бабам голым! К чёрту лысому! Быстрее! - Бегемот отпустил мою ногу, и побежал к столику Воланда. Я пошёл следом, уже не хромая, время, от времени поправляя бабочку. Дамы за столом, как-никак, хоть и голышом сидят.
- Михаил! - Представился я и наклонил голову, и попытался шёлкнуть толстыми подошвами, на манер офицеров, настоящей Русской армии. Толстые подошвы чавкнули так, как будто раздавили жирного таракана. Мне стало не удобно. Дамы расмеялись.
- Бегемот! - Представился кот и сделал реверанс. - Кот! - Снова наклонился и покачал из стороны, в сторону головой, пошкрябал по полу передними лапами. - Чёрный! - Подпрыгнул, сделал сальто, опустился на задние лапы и замер, с улыбкой на усатой морде.
Дамы захлопали в ладоши.
Бегемот раскланялся, обошёл, задрав хвост на задних лапах вокруг стола. Подошёл ко мне, похлопал лапой меня по ноге:
- Мишка это! Ученик!
Дамы снова захлопали. Я показал Бегемоту кулак и состроил зверскую рожу.
- Воланда! - Посмотрел на меня, и добавил Бегемот.
Я покачал головой, показывая всем своим видом, ну доберусь до тебя!
- Лучший! - Буркнул Бегемот и вскочил от греха подальше, на колени к Воланду. - Наверное. - прошипел он косясь на меня и показывая мне язык.
Дамы хлопать не прекращали, с интересом расматривая меня. Бегемот тоже захлопал, с важным видом.
- Присаживайся Миша. - Сказал Воланд, сдерживая улыбку. - Ты что застыл, как памятник. Стыдишься так, будто тебя Церетели лепил!
- А это кто такой? - Спросил Бегмот. - Еврей что ли?
- Дурак, ты Бегемот, скульптор. - Ответил Воланд. - Грузин, наверное. - Воланд задумался. - Хотя, столько, сколько он в Москве памятников ужасных наворотил, всё же еврей. - Воланд неуверенно добавил. - Грузинский или армянский.
- А такие бывают, Мессир? - Недоверчиво спросил Бегемот. - Я вот только полистинских знаю. И то, те в пустыню ушли. Ищи их там, свищи! У них говорят, экскурсовод никудышный попался, заблудились.
- Эти заблудятся! - Хмыкнул Воланд. - Они просто Ваньку валяли! Чтоб их все жалели.
- Иоанна! Богослова? Хотя… - Бегемот задумался, почесал правое ухо. - … Если бы меня мордой по песку столько валять, и пить не давали, я бы ещё не то придумал, с горя. Это что они этого Церетели из песка лепить заставили, на жаре?
- Бегемот, перегрелся? Церетели, не из песка, он из бюджета Москвы лепит! И как лепит! - Воланд вздохнул. - Гадко!
- Нам бы так! - Вздохнул Бегемот. - Из бюджета, лепить. Вот ты, Миша лепить обучен?
- Я?
- А кто, больше не кому!
- Я нет, я не могу. И не проси, даже! Тоже мне, нашёл Рафаэля!
- Не хочет! - С сожалением сказал Бегемот. - Или не может. Факт! Может, Берлиоза попросим? Он вроде образован. Я ему помогу, чем смогу!
Я заплакал, представив столицу, после умелых рук Берлиоза и Бегемота. Голые девки, ведьмы мне вытирали слёзы, своими волосами. Но я плакал, безутешно, жалко столицу было. Бегемот, смотря на меня, тоже прослезился.
Воланд хлопнул в ладоши:
- Хватит лить слёзы господа-товарищи! Москва Наполеона выдержала, а то Церетели не стерпит? Пройдёт время, москвичи по дачам, на куски его произведения разберут, огурцы придавливать.
- Огурцы, это хорошо! - Сказал Бегемот, вытирая слёзы. - А помидоры лучше!
- Чем лучше? - Спросил я.
- Чем огурцы! - Ответил Бегемот и посмотрел на меня укоризниным взглядом. - Огурцы, когда закусываешь, если конечно хорошие, хрустят! Вот тут толпа и набегает, Миша! Просят, дай огурца и к огурцу дай! А где на всех наберёшь? Понял? А хорошим помидором, тихо закусить можно. И никто не прибежит! Чувствуешь разницу? А ещё, летают хорошо!
- Чувствую. - Неуверено сказал я. - Большая.
- Большая, - хмыкнул Бегемот, потирая лапы. - Огромная!
- Наверное, - согласился я.
- И я о том, пусть они лучше помидоры солят, чем огурцы памятником придавливают. Памятник если надо будет, и без них разломают, не впервой! Но помидор, солёный не трожь!
Я в знак согласия и сочуствия к помидорам, кивнул головой. Бегемот одобрително улыбнулся.
Что-то пыхнуло, потом грюкнуло - завоняло серой, рядом со столом, образовалось облако серого дыма.
- А я, против! Против, я! Это чем тебе, морда усатая, огурцы не угодили? Хрустят, говоришь? Ты их просто тихо жевать не умешь! А по мне, так лучшей закуски нет, для истинного и культурного рассиянина!
- Берлиоз, ты что ли? Из преисподни вылез?
- А то кто, я! Язви мышь, твою кошачью душу!
Облако стало рассеиваться, из дыма, как рок-музыкант, появился Берлиоз, он кашлял, и кого-то тащил за собой.
- Да иди ты! Не упирайся! - Берлиоз с силой дёргнул и из дыма появился смущёный Лысенко со шнурком на шее.
- Боюсь! - Сказал упирающиешся Лысенко. - Ой, как боюсь!
- Ага! - Завопил Бегемот. - Ага! Это он Миша! Узнал гада? Тот, который шнурок пожалел!
Лысенко, услышав голос Бегемота, весь сжался, затрясья, присел на корточки, и закрыл лицо руками.
- А ты Бегемот не пугай! Не пугай, говорю! Тоже мне тигра облезлая нашлась! Иван Фёдорович, человек творческий душа у него нежная, и очень положительный, а тут ты со своими босяцкими штучками пристаёшь! А он может, на высший суд явился.
- Босяцкими, говоришь? Ну-ну! Мы конечно литработниками не служили и марксизму не обучались. Так нам за то и головы трамваями не отрезали! - Бегемот обиженно зафыркал. - На суд говоришь? Ладенько! Я прокуром на том суде буду! Лысенко встать! Я суд начинаю, над душой твоей!
- Только не это! - Завопил Лысенко, не отрывая рук от глаз, и не поднимаясь с колен.
- А, гад! - Зларадно сказал Бегемот. - Каешься сволочь, что шнурок пожалел?
Лысенко зарыдал. Сорвал с шеи шнурок и швырнул Бегемоту:
- Забери!
- Э нет, Иван Фёдорович! Поздно вы мой друг опомнились! Знаете господин нехороший, пословицу такую? Хорош шнурок тогда, когда мыло под рукой всегда. Не знали?
Лысенко замотал головой.
- Вот так! - Удолетворённо заметил Бегемот. - А ещё, университеты кончал! Стыдно товарищ! Таких простых вещей не знать! Миша? - Спросил Бегмот - У тебя мыло есть? Ну, хоть маленький кусочек?
- Нет. - Ответил я.
- Мессир, а у Вас? - Бегемот посмотрел на Воланда. - Понимаю! - Огляделся по сторонам. - У вас дамы не спрашиваю, если у вас из одежды одни волосы, так откуда у вас, предмет туалета? Эх вы! Голь перелётная! Я вам по щётке зубной подарю, потом.
Бегемот поднял шнурок, покрутил его на лапе, подошёл к стоявшему на коленях Лысенко, постоял над ним в задумчивости, продолжая вертеть шнурком, похлопал его по плечу и продолжил:
- Так что видишь, неуважаемый Иван Фёдорович, незадача вышла, не нашлось мыльца, даже хозяйственого, принимай друг нелюбезный, свой шнурок взад! Пользуйся, всем нам на радость! Или Берлиозу подари!
- А мне зачем? - Спросил Берлиоз, оттодвигаясь от Лысенко. - Мне такие штучки ни к чему, совсем! И не друг он мне вовсе, а так знакомец просто! Поговорили про то, про сё, и весь сказ! А про верёвку, речи вообще не было!
- Эх ты, Берлиоз, Берлиоз! Вот так за минуту мнение менять? А как же, человек нежный, человек положительный, Иван Фёдорович? - Передразнил Берлиоза кот. - Твои слова?
- Было! Чего греха таить, было! Не разглядел, бес попутал! - Берлиоз, преданно посмотрел на Воланда. - А теперь точно вижу, не товарищ он нам, а вражина! - Берлиоз подошёл к Лысенко и плюнул ему на голову. - Удавись ты своим шнурком! - И снова, уже очень преданно посмотрел на Водланда.
- Я уже и так, удавился! - Всхлипнул Лысенко.
- Вот за что я люблю Берлиоза, - сказал Воланд, - так за то, что у него всегда есть на всё, своё мнение, полностью совпадающее с мнением начальства! Браво Берлиоз! - Воланд захлопал в ладоши. - Браво!
Берлиоз, довольно улыбаясь, ещё раз плюнул в сторону Лысенко, и поклонился. Хотел того ещё и пнуть, но не достал.
- Подойди Берлиоз! Выпей коньячка, за труды. - Сказал, улыбаясь Воланд. - Смелее, друг мой!
- А мне что делать? - Спросил тихим голосом Лысенко, дёрнув Берлиоза за штанину.
Берлиоз от неожиданности споткнулся, и растянулся на полу, нелепо дрыгая ногами. Лысенко штанину Берлиоза не отпускал, повторяя сквозь слёзы:
- Что мне делать? Что мне делать?
- Штаны с него сними! - Веселился Бегемот, прыгая вокруг барахтающихся тел. - Посмотрим на его жирную задницу!
- Не смешно! - Буркнул Берлиоз, стараясь отцепить от себя рыдающего Лысенко. - Отстань зараза! - Крикнул Берлиоз, и пнул свободной ногой Лысенко по голове. Лысенко отпустил шатинину, схватившись за голову руками.
- Спешу Мессир! Очень спешу! - Закричал Берлиоз, неуклюже подымаясь с пола. - Вражина вот, задержала! - Бегу!
Берлиоз, запыхавшись подскочил к столику, за которым сидел Воланд.
- Я здесь Мессир! Весь в вас! Что с этим делать будем? - Берлиоз угодливо наклонился.
- Бегемот хотел, так пусть и решает! Бегемот! - Позвал кота Воланд, - Слышал?
- Слыхал! Как не слыхать! - Ответил Бегемот, важно прохаживаясь вокруг Лысенко. - А ты Иван Фёдорович, слыхал?
Лысенко обречённо кивнул.
- И что же мне с тобой делать? - Продолжил Бегемот, продолжая ходить вокруг Лысенко. - Даже не знаю? - Бегемот остановился и почесал правое ухо. - Жаль Кровина нет, он бы точно подсказал. У него опыт в таких делах поболее будет. - Бегемот вздохнул. - А так, всё сам и сам. Миш, может ты что подсоветуешь, что делать с этой жадиной-говядиной?
Я пожал плечами.
- Вот так всегда! - Бегмот наклонился к Лысенко. - Может ты, что подскажешь, какую нибудь кару для себя страшную?
- Отпустил бы ты меня? - Тихим голосом сказал Лысенко.
- Не раслышал! Ты что там прошипел? - Спросил Бегемот у Лысенко. - Повтори громче! У меня от товарищей секретов нет! Мы тут друг на друга доносов не пишим! Повтори, говорю, для всей честной компании! - Зорал Бегемот Лысенко прямо в ухо.
- Оттппуу, пупу, пупу! - Стал заикаться Лысенко. Не в силах выговарить слово, замолчал, опустив голову.
- Это что, за пупу? - Спросил Бегемот. - Ты что издеваться вздумал, гад? Я тебе, дам пупу, пупу! Это кто такой пупу? Я что ли? - Распалялся Бегемот. - Ты у меня за этого пупу, ответишь, сволочь! Мессир! - Крикнул кот, повернувшись в нашу сторону, размахивая лапами. - Я так больше не могу работать, вершит справедливый суд! Меня не ценят как офицальную личность, и обзывают разные сволочи, иностраными ругательствами! Лучше, Мессир, я Берлиоза судить буду! Он у меня постояно коньяк вымогает, с помощью обмана и физической силы!
Воланд оторвал руки от лица, его глаза были полны слёз, а руки мокрые. Он посмотрел на злого Бегемота и дрожащего Лысенко, и снова засмеялся. Смеялись все, голые ведьмочки тихонько повизгивали, закатив глаз и зажав руками рты. Я, схватившись за живот руками. Дама в белом, промакивала белым платочком глаза. Только Берлиоз стоял как вопросительный знак, рядом со столом, с испуганым выражением лица.
- Это инсинуация, Мессир! - Закричал Берлиоз, потирая шею.
- Нет! Вы только послушайте, Мессир! И этот не по-нашему, заговорил! - Что я говорил Мессир, они сговорились, как бедного и честного кота извести! Шайка у них! Банда! - Бегемот подскочил к Берлиозу, запрыгнул к тому на грудь, и стал трясти за лакцаны пиджака. - Признавайся гад за что, Бегемота порешить хотели?
- Да не вжисть, не хотели! Да отстань ты! - Взвизгнул Берлиоз, старясь отцепить от себя кота.
Бегемот отцепляться не хотел, продолжая изо всех сил, трясти Берлиоза.
- Я тебе не Мессир! Я тебе не прощу этот подлый сговор! - Орал кот, брызгая слюной в лицо Берлиоза. - Я на тебя Берлиоз, быстро трамвай найду!
- Отстань от него! - Крикнул Воланд, вытирая глаза. - Хватит комедию ломать!
- А я и не ломаю вовсе. - Обиженно сказал Бегемот, но Берлиоза отпустил. - Я тут заговор раскрыл!
- Шерлок Холмс хвостатый! Мэгре ободраный! - Сказал Берлиоз, отряхивая разорваный пиджак.
- Я перестал, как вы сказали, комедию ломать, а Берлиоз опять обзывается! - Пожаловался Воланду Бегемот. - Можно я с ним драться буду? Один на один! - Бегемот на секунду задумался. - Только Миша поможет, и всё! Миша вставай, хватит ржать как лошадь!
Я не встал, драться с Берлиозом я не хотел.
Кот с укоризной посмотрел на меня:
- Эх ты! А ещё другом назывался! Вот если бы, Коровин здесь был, он бы меня в обиду не дал! Ну что же, - Бегемот вздохнул, - Один так один. Выходи литератор на честный бой! С Бегемотом сражаться!
- Может не надо? - Спросил Берлиоз, посмотрев на порваный пиджак.
- Нет, Берлиоз, надо! Обидел ты меня до глубины души! Не будет мне теперь покоя - ни днём, ни ночью! Если ты, конечно, не извинишься искренни!
- Извинюсь. - Ответил Берлиоз. - Пиджак жалко, один он у меня, да и негоже, бывшему ответственному работнику с котом драться.
- Ну, что ж, валяй! - Бегмот запрыгнул ко мне на колении и приготовился слушать.
- Извини, Бегемот! - Сказал Берлиоз, вынул из кармана грязный платок и вытер потную лысину. Тихонько добавил, - бред какой-то, перед котом извиняться!
- Не так Берлиоз! Не так надо! - Крикнул Бегемот.
- А как?
- А так! Повторяй за мной!
- Дорогой любимый котушка Бегемотушка!
Берлиоз смущёным взглядом посмотрел почему-то на меня и стал повторять.
- Дорогой любимый котушка Бегемотушка! - Плюнул на пол.
Бегемот не заметил, он сидел с закрытыми глазами, мурча от удоволствия.
- Повторил?
- Повторил!
- Тогда продолжай! Будь так великодушен милый и красивый котик, прости меня, гадкого и безобразного, толстого и глупого Берлиоза…
- Не буду! - Оборвал кота Берлиоз. - Это не извинение, это издевательство какое-то!
- Почему? - Удивился Бегемот, открыв глаза, смотря на пунцового от злости Берлиоза. - Всё правда! Разве я не милый или не красивый?
- А дальше, ты что говоришь?
- Берлиоз! - Бегемот привстал, - будьте мужественым человеком, смотрите правде в глаза!
- Какой, такой правде? Нет! Уж лучше драться! - Сжав кулаки, закричал Берлиоз и стал закатывать рукава пиджака.
- Ну, нет, так нет! Эту часть можно пропустить, хотя она мне кажется на редкость удачной. И чего так горячиться было? Продолжим? - Бегемот снова улёгся у меня на коленях.
- Предупреждаю! Ещё одно не потребное слово в мой адрес, я вообще извиняться перестану! - Берлиоз посмотрел на Бегемота сердитыми глазами.
- Так на чём мы остановились?
- Опять начинаешь? - Подозрительно спросил Берлиоз кота.
- Да ну что ты! Моё слово, камень! Лучше продолжим, прости меня…, - кот замялся, Берлиоз напряжённо ждал со сжатыми кулами. Бегемот кашлянул и продолжил. - Берлиоза, ну просто Берлиоза, ни хорошего, ни плохого, просто никакого. Хорошим назвать язык не повернётся, а плохим, сам Берлилоз шибко обижается. - Пояснил Бегмот. - И так! За то, что он, в порыве временного умственного помешательства, перепутал Бегемотушку, красивого и умного кота, с кем-то другим, и грязно ругался, иностраным словом энсинуация. Больше такого не повторю, если снова найдёт помрачение мозга, ругаться не буду, а застрелюсь! Берлиоз.
- Запомнил?
- Бред какой-то! - Фыркнул Берлиоз. - Вот наворотил, психиатр доморощеный! Да и как я застрелюсь, если у меня и пистолета нет? И вообще я уже не живой?
- А ты не ругайся! - Ответил Бегемот.
- Логично! - Согласился Воланд, сдерживая усмешку. - Довольно! Пора и меру знать! Бегемот, а ты что, про Лысенко Ивана Фёдоровича, совсем забыл?
Лысенко, услышав своё имя, вздрогнул и задрожал. Бегемот не подымая головы, посмотрел в сторону Лысенко:
- Берлиоз отойди в сторону, а то мне твоего дружка по банде плохо видно!
Лысенко, слышишь? Подойдика сюда, а то устал я сильно.
Лысенко на дрожащих ногах подошёл к Бегемоту лежащему у меня на коленях.
- Наклонись! - Приказал Бегемот.
Лысенко нагнулся.
- Ниже!
- Ещё ниже!
- А вот так хорошо! Вот теперь мне видно твои честные глаза! - Сказал Бегемот.
Лысенко била дрожь, у него тряслись губы и подбородок.
- Так что ты там, про какое-то пупу, говорил?
Лысенко то ли от страха, то ли, от волнения, снова стал заикаться.
- Отттт - пупупу….
- Опять пупу? И что с ним делать? - Не известно кому пожаловался Бегемот. Обхватил его голову лапами, прижал нос к носу, и грозным голосом прорычал. - Говорить чётко, ясно и громко! Как на параде! - Оттолкнул голову Лысенко от себя и грозно рявкнул. - Выполнять команду!
- От-пус-с-стить! - Собравшись с силами, сказал Лысенко.
- Ещё раз!
- Отпус-с-стить!
- Ещё!
- Отпус-тить!
- Ещё!
- Отпустить! - Крикнул Лысенко, покрывшись потом.
- Молодец! - Крикнул Бегемот. - Хвалю!
- Рад стараться! - Крикнул Лысенко, вытянувшись в струнку.
- Вот это я понимаю! - Удолетворённо сказал Бегемот. - Не только говорить внятно научил, Миша, но и солдатские команды выполнять. Хороший во мне логопед, пропал! А может мы его, и маршировать научим, а? В жизни ведь всё пригодится? Мне так хотелось армией покомандывать!
- Быстрее Бегемот! - Оборвал Воланд, - очередь за дверьми собрал. Минута тебе, и чтоб духу его здесь небыло!
- Вот так-то, Лысенко, не даёт начальство строем походить! Жаль! Так что ты там просил?
- Отпустить! - Бодро, даже весело, сказал Лысенко.
- Ну, раз ты так просишь, отпускаю! - Бегемот хлопнул в ладоши, вокруг Лысенко появилось облако дыма, и через секунду, тот в нём растаял, дым расеялся. Только шнурок одиноко остался лежать на полу.
Я удивлённо посмотрел на кота.
- А ты что так на меня смотришь? - Спросил кот подтягиваясь. - Что смотришь, Миша? Не понимаешь, почему я этого, труса, подлеца и просто непорядочного человека отпустил?
- Не понимаю, - честно ответил я.
- А что тут не понятного, а ты знаешь, куда я его отправил?
- Домой?
- Правильно, домой! А там его уже ждут, товарищи из органов. Вот веселье будет, когда он им свалится, как снег на голову! А тюрьмы и лагеря ихнии, это не с Берлиозом коньяк в приисподней жрать! Там похуже ада, будет. Ну, понял, дурья башка?
- Не всё! - Честно ответил я. - Он же вроде уже трупом будет? Как?
- А вот так и будет! Ну, впрямь Миша ты как маленький, таких простых вещей не понимаешь! Он теперь ни повеситься, ни застрелиться, тем более отравиться никогда не сможет. Его, хоть сколько в карцерах держи, голодом мори, на морозе морозь, он мучиться будет как живой, а умереть не сможет! Ты что, про вечного жида слыхал? Так это вечный Лысенко будет. Только тот по свету ходит, а тот тоже ходить будет, но только за колючей проволкой! Легендой станет, арестанского мира!
- Добрый ты Бегемот, - задумчиво сказал я.
- Работа такая, - зевая, ответил Бегемот, свернулся калачиком у меня на коленях и задремал. - А чего, если петухом не станет, жить можно, кормят бесплатно. - Сквозь сон добавил он.

19.

Из задумчивого состояния меня вывел громкий голос Аззелло.
- Ну почему, мне всю жизнь не везёт! - Жаловался он, сидящим за столом.
Как и откуда он появился, я не заметил, так как находился в глубокой задумчивости.
- Не ори Аззелло! - Сказал Бегемот, открыв глаза. - Вечно где ты появляешься, там шум и гам. Что у тебя опять стряслось? - Спросил он.
Аззелло повернулся к Бегемоту.
- И ты здесь, а я тебя сразу и не заметил!
- Это слонов сразу не замечают! - Надзидательно сказал кот. - А друзей, за киллометр замечать, в порядочном обществе принято. Так что случилось? Разбудил, так рассказывай. Нетоми!
- Ты ту девку, Бегемот помнишь?
- У меня дорогой Аззелло, за мою долгую жизнь, тех девок столько было, даже графиня одна была. Упомнишь разве всех. Эх, молодость, молодость! - Бегемот мечтательно зажмурился.
- Голую!
- Они все голыми были, ну или почти все. Тут тоже голые сидят за столом, так что?
- В бассейне, голую, с родней и квартирой в центре Москвы! Помнишь! - Аззелло стал выходить из себя.
- Ну, припоминаю, смутно только.
- Ты Бегемот не придуривайся! Её ещё Миша видел! Потверди Миша!
- Потверждаю! - Потвердил я.
- Шучу я Аззелло, конечно помню. Это у меня после сна, всегда настроение такое шутливое. Открою глаза, и давай сразу шутить над тем, кто под лапу попадёт. А если не пошучу после сна, пучить начинает. Болезнь, наверное, как думаешь? У тебя таблетки, какой нибудь не завалялось? Нет? Жаль, я бы съел. Продолжай, друг Аззелло. Чует моё чуткое сердце, что нет истории печальнее на свете, чем песнь об Аззелло с голой бабой в центре Москвы.
- Бегемот, в морду хочешь? - Спросил Аззелло, наклонившись к коту.
- Нет! - Совершенно серьёзно ответил Бегемот.
- Тогда не перебивай!
- В чём вопрос, дружище? Нем, как селёдка в железной банке с жёлтой этикеткой!
- Ну вот, значит так! - Аззелло потёр лоб. - Так! Ну так, значит и было! Тьфу! С чего же начать?
- С бабы, - посоветовал Бегемот, - голой.
- Не сбивай с мысли Бегемот!
- А я что? Я посоветовал только, что с бабы всем интересней будет! Правда, Миш?
Я закрыл пасть Бегемота рукой, чтобы не мешал.
- Приехали мы с ней на квартирку, а квартирка и вправду хороша. Отдельная! Метров под двести! Два балкона, три комнаты! Сортир в белым кафелем сверкает так, что глаза режет. На кухне газ. Это тебе Бегемот не примус починять! Чистенько, салфеточки, зановесочки! Всюду коврики! Шик! Красота! Ну, думаю, поживу как профессор настоящий! На белых простынях и горячей водой. Да только не пришлось. - Аззелло замолчал.
Бегемот, отчаявшись вырваться, укусил меня за палец. От неожиданости я отдёрнул руку. Он тут же заорал, яростно сопротивляясь.
- Мессир, животных гласности лишают! Аззелло, ты про бабу давай! Хватит, про салфетки и коврики. Довольно с нас мещанских штучек! Мы народ простой! Нам секса давай!
Аззелло не замечая воплей кота, продолжил:
- Не пришлось, - грустно повторил он, - девочке моей сны стали не хорошие сниться, родственики утонувшие являться. Ванну принять, пошла да вдруг как закричит, я вбегаю, а она вся белая, к стенке прижалась и воет. Глаза безумные, волосы растрёпаные, вся трясётся. Пальцем на ванну показывает. Когда успокоилась маленько, говорит, будто вместе с ней, папка утопленик купался. Вынырнет, пальцем погрозит, и снова нырнёт. Насилу успокил. А вчера прихожу, она в ванной лежит, вместо воды кровь, вены вскрыла, дура. Тут меня милиция и арестовала. Еле ушёл, пришлось отстреливаться. Хорошая квартирка была. - Горько вздохнул Аззелло.
- Берлиоза штучки! - Заявил Бегемот. - Это он тебе, Аззелло, счастья личное, испортил! Только не пойму, почему он только одного папашку к дочке отправил, а не всю родню? Вот бы у них баня получилась, общественная! - Бегемот захихикал. - Признавайся, толстый боров, твоя рука!
Берлиоз замахал руками.
- Ты в своём уме, Бегемот? Да Аззелло друг мне! Я бы не посмел!
- Лысенко, тебе друг Берлиоз! Хочешь, я тебя к нему в отпуск отправлю? Баланду есть и у параши спать? - Поинтересовался Бегемот. - Аззелло можно сказать первый раз в жизни, в отдельной квартире в центре Москвы, с девкой молодой, как научный работник, пожить хотел, на белых простынях, а ты? Напаскудить захотел гадёныш? Говорил я, Мессир, нельзя Берлиоза прощать!
- Нам кадров не хватало, из вас же никто в чистилище служить не хотел. - Ответил Воланд.
- Да не знал я, что так будет, - смутился Берлиоз. - Попросился интеллигентный человек, на дочку посмотреть в последний раз, я и отпустил. Подумал, почему хорошему человеку не помочь. Кто знал, что он пугать её будет.
- Подумал, хорошему человеку, - передразнил Берлиоза, Бегемот. - А Аззелло прописку с квартирой в центре Москвы потерял.
- Ты Аззелло не горюй, девку твою я тебе верну, ведьмой сделаю! - Сказал Бегемот и щёлкнул хвостом.
Из дымки посреди зала возникла девушка. Она, без движений стояла с опущенной головой и закрытыми глазами.
- А ну-ка, дамы, приведите даму в чувство! - Скаламбурил Бегемот.
Ведьмы встали из-за стола и смеясь направились к девушке. У одной из них в руке появился гребень, у второй баночка с какой то мазью. Одна стала расчёсывать ей волосы, а другая растирать мазь по всему телу. Тело постепенно стало розоветь, волосы стали приобретать рыжий цвет. Ведьмы закончили, натирать тело и расчёсывать волосы, посреди комнаты, вместо мёртвого женского тела, стояла самая настоящая ведьма, красивая и рыжая, ну такая, какими мы их привыкли видеть. Только глаза её были закрыты, а голова всё так же была опушена на грудь. Ведьмы взялись за руки, и стали кружиться вокруг девушки, бормоча заклинания. Разобрать которые я не смог, если честно, даже не пытался. Они кружились всё быстрее и быстрее. Они кружились так быстро, что вскоре тела стало не различить, а перед глазами мелькали только рыжие полосы. Раздался громкий визг, от которого у меня волосы стали дыбом. Ведьмы, упали на пол, тяжело дыша, их тела были мокрыми от пота. Девушка упала на колени, медленно открыла глаза, подняла голову вверх, и закричала, точно так же, как кричали ведьмы перед тем, как прекратить кружиться вокруг неё. Волосы второй раз за минуту, встали дыбом на моей голове.
- Ну, вот и всё, Аззелло, получай свою красавицу! - Сказал, улыбаясь, Бегемот, потирая от удоволствия лапы.
Ведьмы встали, подняли девушку с колен и повели к столу.
- А квартиру? - Спросил Аззелло.
- Какую квартиру? - Встрепенулся Бегемот.
- А такую, в центр, метров двести, с кафелем и простынями!
- Квартиру, Аззелло не могу, даже не проси! Пустая квартира, после смерти жильцов, переходит к Моссовету, а там знаешь, сколько на неё желающих найдётся? А очереди, а блатные? Нет, Аззелло, немогу! Это же не ведьм клепать, тут вопрос серьёзней! Так что извини друг! - Бегемот развёл лапами.
- Это как это, немогу? Ты что, надо мной издеваешся, кошка драная? Иллюзионист недоделаный! - Аззелло схватил кота за шиворот и стал трясти. - На кой чёрт мне эта ведьма, если без жилья! Мне что, без неё ведьм мало? А! Я тебя спрашиваю! Я не ты, чтоб под каждым кустом посрать мог, мне удобства нужны!
- Да отпустит ты меня, дай слово сказать!
Аззелло поставил кота на пол.
- Ну?
Бегемот встряхнулся и на всякий случай спрятался у меня между ног.
- Комната в комуналке, устроит? - Бегемот попятился дальше под стул. - Хорошая, большая, почти в центре и соседи тихие. Трамвай рядом.
Берлиоз громко икнул.
- Мне один управдом должен, обещал, если что, помочь.
- Ты что надо мной издеваешся? - Аззелло попытался достать кота ногой. Но не достал.
- Будешь драться, вечно со своей невестой бомжом ходить будешь! Я тебе как другу предлагаю, сам знаешь, какой в Москве сложный квартирный вопрос, а ты драться! Мне любой бы, за такую комнату, хвост и лапы целовал!
- Соглашайся милый, - сказала молодая ведьма, обняв Аззелло, - комната в Москве тоже не плохо, на очередь станем, спешить нам некуда, дождёмся! А простыни я тебе и в общей ванне постираю. Мне тоже в Москве пожить, страсть, как хочеться! Я ведь из Урюпинска сама.
- У них в Моссовете дождёшься, - буркнул Аззелло, - нечего было вены резать, так пожила бы! А теперь отдельную жди ещё лет двести, если не блатной! А мы люди простые, тут никакой жизни не хватит!
- Так нам же умирать уже не надо, почему не хватит? - Спросила она.
- Да хватит, хватит, у нас на всё время хватит! - Аззелло с досадой взмахнул рукой. - Терпения не хватит! В общий туалет по нужде ходить, со своим кружком!
Ведьмочка погладила Аззелло по голове. Аззелло стал успокаиваться.
- Бегемот, только честно, как другу! Скажи, правда, комната хорошая? И трамвай рядом?
Берлиоз снова икнул. Я заметил за Берлиозом особеность, при слове трамвай он всегда громко икает.
- Чтоб мне стая псов, каждую ночь снилась! - Поклялся Бегемот, вылезая из под стула.
- Если врёшь Бегемот, я тебя из-под земли достану!
Бегемот возмущённо ударил лапой себя в грудь.
- Аззелло, сукой буду!
Азелло не оглядываясь, махнул Бегемоту рукой. Обнял за талию ведьмочку, и исчез вместе с ней в конце зала.
Может мне тоже у Бегемота угол попросить, надоело скитаться. Да и возраст, уже не мальчик. Вдруг у него ещё один управдом есть? Подумал я, смотря в ту сторону, где исчез, счастливый Аззелло.

20.

- Михаил, Мишенька! Налейте даме шампанского! - Обратилась ко мне, откинув вуаль, дама в белом.
- Миша, прости, не успел представить, - сказал Воланд. - Маргарита, королева бала, жена моего хорошего друга, который с минуту на минуту должен к нам присоединиться.
Я привстал и поцеловал протянутую ручку. Вглянув в лицо Маргариты, мне показалось, что я её где-то видел, даже не просто видел, а был с ней знаком на протяжение долгого промежутка времени и довольно близко. Эти глаза, губы, волосы, этот голос! Наваждение! Не помню где, когда и при каких обстоятельствах, мы были знакомы, но её я помню очень хорошо!
- Очень приятно!
- Взаимно! - Маргарита улыбнулась.
- Мы встречались? - Спросил я.
- Садитесь, Миша, ну что вы застыли? Мне впрямь, как-то не удобно становится, когда вы стоите. - Сказала Маргарита, не ответив на мой вопрос.
Я сел, не переставая смотреть на Маргариту. Вид у меня, наверное, был дурацкий. Маргарита, взглянув на меня расмеялась.
- Миша да перестаньте, на меня так смотреть, вы меня смущаете своим взглядом. Налейте лучше шампанского.
- Мы точно с вами нигде не встречались? - Повторил я вопрос, наливая шампанское Маргарите.
- Мне часто говорили, что я похожа на известную артистку, только вот имя её забыла. - С кокекством ответила Маргарита. - Наверное, вы Мишенька, что-то перепутали.
Артистка здесь точно ни причём! Подумал я. И ничего я не путал! Люди, конечно, бывают похожи, но не настолько же!
- Миша! - Оторвала меня от размышлений Маргарита. - Экий вы серьёзный! Давайте лучше выпьем, за знакомсто!
- Да, да! - Машинально ответил я.
- Я тоже хочу за знакомство! - Влез в разговор Бегемот, протягивая стакан. - Ну-ка Миша плесни, знакомиться с Маргаритой будем!
- Так мы же знакомы? - Удивилась Маргарита.
- Это давно было! - Ответил Бегемот, - забыл я тебя, напрочь! И вообще, тебе что, - Бегемот подозрительно посмотрел на Маргариту, - шампанского, коту жаль?
- Да нет. - Маргарита пожала плечами, - не жаль! Только мы же знакомы! Налейте и ему Миша.
Я налил Бегемоту.
- А вообще, если хотите знать, барышня, - сказал Бегемот, отхлёбывая шампанское, - с хорошими человеком, не грех и два раза знакомиться! А с красивой барышней, столько раз можно, сколько хочется! Скажи, Миш! - Бегемот заговорчески мне подмигнул.
- Говорю! - Согласился я с Бегемотом.
- Бестыдники! Особено ты, Бегемот! - Расмеявшись сказала Маргарита, погрозив пальчиком.
- Это я то, бестыдник? - Возмутился Бегемот. - Да я, самый скромный стыдник на земле! Стыднее меня нет на белом свете, и на том свете тоже никого не найдётся! Налей, Миша, ещё, что бы горечь сгладить, от таких слов в мой адрес.
- Ты сам хоть понял, что сказал? - Спросил у кота Воланд.
- А чего, налить попросил! Что нельзя?
- Не стыднее, а бестыжей, точно не найдётся! - Добавил Воланд, - я то уж знаю, о чём говорю! Так что можешь не наливать, Миша, стыдному коту.
- Эх, Мессир! Столько лет и верой и правдой! - Бегемот печальными глазами посмотрел на Воланда, и тяжело вздохнул. - Ты Миша сам решай, друг я тебе или так, просто знакомец! - Бегемот, надувшись, отвернулся от стола.
Бегемоту я конечно налил. Бегемот, не поворачивая головы, внимательно слушал. Как только я налил в его стакан, он развернулся в нашу сторону с широкой улыбкой на морде. Обнял меня за шею и лизнул в губы. Я сплюнул.
- Нет, Мишка, у тебя теперь друга, преданей чем я. Буду я тебе теперь предан как собака! Вот! За дружбу, вечную и нерушимую! - Бегемот залпом выпил. Потом задумался, сморшил лоб и спросил. - Миш, это что я там про собаку наплёл? Сам понимаешь, про собаку это я, наверное, зря! Я их страсть как не люблю! Семейное это у меня. Но, не отчаивайся, я от своих слов, кроме собаки, не отказываюсь! Приобрёл ты Миша, друга верного и бескорыстного. Так что наливай по полной, закрепим этот успех, шапусиком! Дай, я тебя поцелую, друг сердешный!
Язык у Бегемота заплетался, не сильно, а так чуть-чуть. Я с сомнением посмотрел на него. Мне показалось, что ему уже хватит, знакомиться и закреплять успех шампанским. Хотелось спросить у него про управдома и комнату отдельную, но Бегемот, обняв меня за шею, положил голову на плечо и громко захрапел.
- Устал! - сказал я.
- Устал, - согласился со мной Воланд.
- Бедненький! - Сказала Маргарита.
- Притворяеться! - Громко сказал Берлиоз. - Знаю, я его!
Все зашикали на Берлиоза. Бегемот замурлыкал во сне.
- Давай его сюда Миша. - Сказал Воланд.
Он острожно взял спящего кота на руки.
- Кстати я тоже притомился, пойдём мы. А вы с Маргаритой пообщайтесь, много она тебе интересного рассказать должна.
Воланд встал, вместе с ним поднялись ведьмы, последним шёл Берлиоз. Все они, с Воландом во главе, направились в туже сторону, где исчез Аззелло со своей ведьмой. В последний момент, перед тем как исчезнуть, Бегемот, лёжа на плече Воланда, мне подмигнул. А может, показалось?
- Вот мы и одни, Мишенька! - Сказала Маргарита, дотронувшись моей руки.
- Одни, - машинально повторил я, наблюдая за тем, как последним исчезает в клубах дыма, Берлиоз.
Берлиоз исчез, дым рассеялся. Я повернулся к Маргарите, внимательно посмотрел ей в глаза, спросил.
- Так мы знакомы?
- Конечно, Мишенька! - Маргарита, улыбаясь, провела ладонью по моей щеке.
В груди у меня ёкнул. Ладонь Маргариты была прохладная и нежная. Запах её тела, сводил меня с ума. Он был таким знакомым и таким родным, что мне показалось, что мы не раставались уже долгие, долгие годы. Закружилась голова. Я трясущемися от волнения руками, налил себе фужер шампанского. К чёрту приличия! И залпом его выпил.
- А ты оказывается, всегда такой был. - Сказала Маргарита, не переставая гладить меня по щеке.
- Какой, такой? - Словно в тумане, спросил я.
- А такой, смешной! И очень застенчивый!
- Так уж и очень? - Я смутился. Кому хочется быть очень застенчивым. Убрал руку Маргариты от своего лица.
- Вот видишь! - Маргарита расмеялась.
- Не очень. - Буркнул я.
Маргарита взяла мою руку, в свои ладони. Мне стало спокойно и тепло. Только я всё равно ничего не понимал. И это меня печалило. К говорящему коту, Берлиозу и Коровину я привык, воспринимал их как должное, и ничему не удивлялся. Но это чувство, было совсем другое, к какому не возможно привыкнуть, даже за много лет. Оно пугало и в тоже время тянуло меня к этой женщине со страшной, неведомой мне силой. Маргарита гладила мою руку, я силился вспомнить Маргариту. Мы молчали.
- Миша, Мишенька, вспоминаешь, откуда ты меня знаешь? Не старайся, милый, всё равно, ничего не получится. - Заговорила первой Маргарита.
- Почему? - Спросил я. - Я что, был сильно пьян?
- Да не в пьянстве дело! Хотя пьёшь ты много, это тебя Бегемот научил столько пить?
- Да причём тут Бегемот? Что же это за загадка такая?
- Да и не загадка это вовсе, Мишенька, просто всё. Нельзя вспомнить то, чего ещё небыло.
- Как это небыло?
- Не было Мишенька, время ещё не пришло.
- Какое время? У меня в голове, всё перепуталось! - Пожаловался я. - Ради бога, сможет мне, хоть кто нибудь, объяснить что происходит!
- Мишенька - родной, любимый, дорогой! Ну, как тебе, это всё объяснить? Пойми, ни тебя, ни меня ещё нет! Ну, то есть, не совсем так чтоб нет, а вместе нас ещё нет!
- Это как нет? - Не понял я.
- Это будет потом, мы встретимся, но только через много лет. Ты полюбишь меня, я полюблю тебя. Ты будешь писать книгу, а я буду ухаживать за тобой. Мы будем очень счастливы, и уже никогда не растанемся. Только надо подождать, мой милый дурачок.
- А зачем? - Удивился я. - Вот ты, вот я! Я люблю тебя! А ты что не любишь меня? Ты хочешь уйти? Нет! Я тебе не позволю!
Я встал на колени, обхватил руками Маргариту за талию, уткнулся лицом ей в живот и заплакал. Маргарита гладила меня по голове, говорила какие то ласковые слова, которые я не слышал. Мне хотелось только одного, что бы Маргарита всегда оставалась со мной! И не потом, в призрачном будущем, а сию минуту, в этот момент, и навсегда! Я согласен, написать оперу, роман, стихи или картину, только бы она никуда не уходила!
- Какая я дура! Дура! Дура я! - Зарыдала Маргарита. - Говорил мне Воланд, предупреждал, что нельзя мешать прошлое с будущем! А я не поверила!
Я поднял голову. У Маргариты по щекам текли слёзы. Я отпустил её, встал, и стал вытирать слёзы на её прекрасном лице. Я целовал каждую её слезинку, они были солёные, чуть-чуть горьковатые на вкус. Но слаще для меня ничего, на тот момент, не было. Мне хотелось только одного, что бы она прекратила плакать. Я пытался успокоить её, шепча ей на ушко, ласковые слова, продолжая целовать её мокрое лицо.
- Браво! Браво! Я так и знал! Ура! - Кричал и хлопал в ладоши, невесть откуда-то появившися пожилой мужчина. Одетый, в глупый колпак, белую длиную рубаху и короткие, тоже белые штаны. Он подбежал к нам, сорвал с седой головы колпак, замахал им над головой.
- Вот, вот! Ну, ну!- Загадачно произнёс мужчина, внимательно рассматривая моё лицо. - А ты, молодой ещё, красивый! Жизнь штука удивительная! - Крикнул он. Погрозил мне кулаком. Отбежал в сторону. Показал мне язык. Крикнул. - А она всё равно моя! - И исчез.
- Это кто был? - Удивлённо спросил я у Маргариты.
- А ты не узнал? - В ответ спросила она, перестав плакать.
- Нет! Даже ума не приложу, кто бы это мог быть.
- Да ведь это ты! Что не капельки не похож?
- Я? Седой и дурной? Прошу тебя, не смейся надо мной! Я же вот! - Я стукнул кулаком себя в грудь. - Вот он, я! Перед тобой!
Маргарита горько улыбнулась.
- То тоже ты, только постаревший. Клиника не красит человека, но я тебя всё равно люблю!
- Постой, постой! Какая ещё клиника?
- Психиатрическая.
- ???????
- Так получилось, ты сам туда пошёл. По доброй воле, я ничего не знала.
- Сам? Я сойду с ума?
- Конечно, нет! Это мир сойдёт с ума. А там тебе будет хорошо и спокойно.
Я задумался, в дурдом мне определённо не хотелось.
- Это не надолго, - продолжала Маргарита, будто читая мои мысли, - от туда тебя заберёт Воланд, и мы с тобой уже никогда нерастанемся!
- А сейчас мне пора, меня ждёшь ты! Если меня долго нет, ты начинаешь нервничать и тосковать, а это тебе вредно. У тебя такое плохое здоровье.
Маргарита ласково посмотрела на меня.
- Прости меня, дуру влюблённую! За то, что я упросила Воланда увидеть тебя молодого, мне так хотелось! Наверное, не нужно было!
- Марго! Маргарита! - Стоя у стены кричал седой я, в белом колпаке.
- Прощай любимый! Я люблю тебя! Но, я должна идти.
Маргарита поцеловала меня, погладила по волосам и пошла на встречу мне.
Я остался один с пустой головой. Что бы хоть чем нибудь её наполнить, я налил полный фужер коньяка и залпом выпил. Подождал минуту, прислушиваясь к своим ощущениям. По телу разлилось приятное тепло, но голова оставалась всё такой же пустой. Я налил второй фужер, потом третий. Я, положив голову на стол, закрыл глаза, вспоминал Маргариту, и это было приятно.

21.

…разбудил меня телефоный звонок. Босыми ногами, по холодному полу, и закрытыми глазами, рискуя пробить лбом стену, я побрёл искать вопящий аппарат. Наконец-то он попался мне под руку. Я подумал, не открывая глаз, сразу швырнуть его в стену или всё-таки узнать, кто беспокоит меня в такую рань. Бережливость пересилила, чувство крайнего раздражения, я снял трубку, поднёс её к уху, и хриплым голосом, почти шёпотом, просипел:
- Да! Какого чёрта!
- Именно чёрта, чёрта… - раздался в трубке знакомый голос. - Кхе, кхе, - голос закашлился, помолчал пару секунд, послс продолжил, - уже можно сказать день, а вы судя по вашему голосу ещё не в форме, Михаил. - и укоризнено добавил, - а мы ждёмс!
- Что ждёмс? - Спросил я. - И как долго ждёмс? И кто мы? - Чем-то мне это ждёмс, не понравилось.
- Мы, это… - в трубке, послышалась возня, непреличный смех, громкое мяуканье, грохот падающей мебели, звон стекла и женское пение, - Соловей, мой соловей… - после раздались короткие гудки.
Я повертел трубку в руках, положил её, и пошёл досыпать, громко проклиная звонившего, шлёпая босыми ногами по холодному полу. Лёг в кровать, накрылся одеялом и замер, закрыв глаза. Но сон уже не шёл. Как я крепко не сжимал веки, повторяя себе: Спи, спи! Всё равно не спал. В голове слышился грохот битой посуды и кошачий крик.
- Чёрт! - В сердцах громко вскрикнул я, открыл глаза, отбросил одеяло и сел на кровать. В это время снова зазвонил телефон. - Вот бля! - Уже удивлённо сказал я и уже с открытыми глазами, надев тапочки, пошёл искать звонящую трубку. Трубку я нашёл довольно быстро. Опыт!
- Ну и? - Спросил я, подняв трубку.
- Михаил? - Спросили на том конце, сухо и офицально. Ни тебе доброе утро, или вечер, тоже добрый. Хамы, одним словом!
- Михаил. - Согласился я. - Чем обязан? - Спросил я. Здороваться не стал принципиально.
- Здрсте, - как бы не хотя, послышилось из телефона.
- Будь здров! - Ответил я. Начиная вскипать.
- А вы со мной так, я папрашу вас чтоб не так! - Раздался громкий крик из аппарата. Именно, папрашу! Я скривился. Посмотрел в окно, но ничего ободряющего в нём не увидел. По небу плыли хмурые серые тучи, лья мелкие противные слёзы. Осень. Поздняя. Я протицировал собеседнику первое, что пришло на ум:
- Осень наступила, отцвела капуста,
У меня пропали половые чувства,
Выду на дорогу, положу хрен в лужу,
Всё равно до лета ни кому ненужен.
И грустно вздохнул. В трубке молчали. Долго. У меня уже замёрзли голые ноги. Переминаясь, как конь, я оборвал затянувшиюся паузу. Спросил:
- Ну, как? Отвечай, а то замёрз!
- Ты Миша шутник, конечно! - Раздался знакомый голос. - Но мы тоже, не либо как! Придёшь в Мосслит, там и пошутим! Будешь знать, как с ответствеными работниками по телефону разговаривать!
Я хлопнул себя трубкой по голове. Что, значит, мешать шампанское с коньяком! Узнал блин! Берлиоз сукин сын!
- Берлиоз ты что ли? А я сразу и не узнал! Так ты что сразу не признался? Бегемот с тобой? Гони его сюда, похмелиться надо! Слышишь меня, старый хрен?
- Вы! Ты! Ты, ты! Ты это что? Ты это кого! Ты, ты, вы!
- Берлиоз, да что ты заладил, ты, вы? Совсем того? В преисподней мозгами тронулся? Я тебе русским языком говорю, что ноги замёрзли, и разговаривать мне с тобой не с руки, а скорее не с ноги! Зови Бегемота, говорю, с тележкой!
На том конце, раздались короткие гудки. Я пожал плечами и отправился в ванну. Может, обознался, мало ли? Может и не Берлиоз? Может! Всё может быть! А если не Берлиоз, то кто? Хотя нет, наверное, всё же Берлиоз. Только он со своим сволочным характером, с ранья, вот так по человеку беззащитному пройтись, как каток может. Сволочь! Надо будет Воланду при встрече нажаловаться. Нет! Сам оторву ему при встрече голову! С этой мыслью, успокоившись, я залез в ванну.
Шум воды, отвлёк меня от кровожадных мыслей.
Потоки тёплой воды настроили меня на романтичный лад. Я закрыл глаза, и стал думать о Марго. Мои мысли, перемешиваясь с тёплой водой, текли плавно и медлено. Иногда почти остонавливаясь, а иногда уподобляясь бурному потоку захлёстывая меня с головой. И я в них тонул, задыхаясь от любви. Постепенно я научился управлять ими, замедляя их или наоборот, прогоняя их в своей голове на огромной скорости по несколько раз. И это было хорошо.

… и это было хорошо… Бурлила вода… Звонил телефон… Стучали в дверь соседи. Красная… вода. Я нырнул и вдохнул красную воду.
Маргарита улыбнулась и взяла меня за руку. Бегемот весело гремел бутылками. Берлиоз морщил лоб. Коровин махал руками.
- Здрасте! Я уже с вами! Навсегда!
- Мессир, - я поклонился, - спасибо! - Обнял Марго, и сказал, - Я никогда не был так счастлив!
Воланд смотрел на нас и улыбался…

- Затопил, гад! - Кричала соседка снизу.
- Милиция! Милиция! - Орал толстый, потный лысый мужик, с вилкой в руке.
Милицейский сержант, выломав дверь в ванну, заглянув, сказал:
- Расходиться неположено! А я скоро!
Поставил пластилинувую печать с ниточкой на дверь, и убежал.
- И чтоб никто! - Крикнул он, сбегая по лестнице.
Минут пять, соседи стояли и смотрели на печать. Растолкав всех, к двери подошёл шофёр, он только приехал из рейса и очень хотел в туалет. Толкнул дверь не обращая внимания на печать. Толпа раступилась, через секунду тот вышел, сказал:
- Вот блин!
Почесал голову, и пошёл, писать во двор….

Конец.